Читать «Шишков» онлайн - страница 122

«Мисс Нина! Так неужели же вы никогда не обратите своего благосклонного внимания на несчастного мистера Кука? Ведь он же душка, ведь он же выписал из Нью-Йорка из института высшей косметики всевозможные руководства, притирания, принадлежности для ухода за мужской красотой! Его лицо крепко, приятно, выразительно, обмороженный нос утратил фиолетовый оттенок, веснушки исчезли. Ведь мистер Кук, тренируясь в любую свободную минуту, стал приобретать окружность форм, игривую пластику икр, бедер, бицепсов. Ведь он, наконец, получил из Америки большой сундук изящнейших костюмов и щеголяет в них…»

Те же языковые особенности проявились в книге Вячеслава Шишкова «Емельян Пугачев».

Ограничимся лишь немногими примерами.

«Через минуту они (Пугачев с казаком Семибратовым) были в завалившейся набок, подпертой тремя слегами избенке. На улице яркий день, а в избе сутемень. Скамью, куда можно сесть, казаки отыскали ощупью.

Маленькое оконце, затянутое вместо стекла бычьим пузырем; солома, как в хлеву, на земляном полу; черные стены; под потолком облако вспугнутых мух; у печки стадо тараканов; глиняные обвитые берестой горшки на полке; светец с корытцем; на скамьях две прялки да валек; возле двери голик; лохань да рукомойник — вот и вся утварь».

Многие слова этого отрывка помогают читателю ощутить эпоху, о которой идет речь в романе. И, как всегда, Шишков заботится о тех, кому предназначается книга. Он не дает сносок, разъясняющих значение тех или иных областных или старинных слов. Автор так конструирует фразы, что читатель как бы видит те предметы, которые, может быть, и обозначены непонятными для него словами. Молодой читатель, не знающий, что такое слега, из контекста поймет (настолько зримо описание), что это бревно. И когда Шишков скажет, что в корытце с водою, шипя, падали «золотые угольки» от горящей лучины, все вдруг становится явственным, материальным!

«Обвитые берестой горшки на полке» — нет, это не случайная деталь в произведении. Дело в том, что в старину, да кое-где и в двадцатые годы нашего века, в бедном крестьянском обиходе треснувший горшок, кувшин не выбрасывали, а скрепляли тугой лентой бересты, и глиняной посудиной продолжали пользоваться. Отсюда и старинная народная загадка о горшке: «В огне крещается, берестой повивается». Отсюда и поговорка: «Баба не горшок — берестой не повьешь!»

Употребляет автор в «Емельяне Пугачеве» много и диалектных слов: таково, например, слово «разболокаться», то есть раздеться, снять верхнюю одежду. «Они разболоклись и легли», — пишет Шишков о Пугачеве и Семибратове.

Наречие «поздно» у автора склоняется: «До самого поздна казаки ехали молча». Слову «рассказали» он предпочел «обсказали»: «Казаки обсказали, что они за люди, куда путь правят, где были, с кем встречались. Обсказали и про бабку». Утварь, оторопь («На крестьян напала оторопь»). Схорониться вместо обычного — скрыться, спрятаться («Полсотни конников двинулись за Пугачевым в ближний лесок, чтоб там схорониться до поры») и т. д., короче говоря, все это великое множество употребляемых в разговорный речи слов и оборотов, зачастую архаичных, полузабытых, помогает современному читателю ярче, образней увидеть и почувствовать эпоху.