Читать «Найти Элизабет» онлайн - страница 160

– Ну, пожалуйста, – повторяю я. – Я очень хочу домой.

За живой изгородью кто-то идет, качая головой. Я пытаюсь стучать лопаточкой по стволу дерева, но звук практически не слышен, и прохожий не обращает на меня никакого внимания. У меня возникает подозрение, что я должна прокопать себе выход и именно для этого мне и дали лопаточку. Но я не знаю, как копают туннели. Я никогда особенно не любила старые фильмы, и мне в голову ни разу не приходила мысль, что когда-нибудь мне придется спасаться бегством из замка Кольдиц . Я иду вдоль лужайки по направлению к улице, срываю листья и держу их в руках. Складываю их, разрываю на кусочки и разбрасываю по земле. Но есть я их не стану, что бы мне там ни говорили.

Какая-то женщина переходит дорогу. Она машет мне рукой, а я пытаюсь спрятаться за живой изгородью, опускаюсь на колени, сильно разбив их при этом.

– Привет, мама, – говорит она, перегибаясь через изгородь, отчего упругие ветки с блестящими листьями наклоняются, ощетинившись. – Что ты там делаешь?

У женщины короткие светлые локоны и веснушки на изрезанном морщинами лице. Я медленно поднимаюсь с травы, ухватившись руками за ветки. У меня на брюках множество маленьких листочков, а руки стали зелеными.

– Я приехала, чтобы забрать тебя домой, – говорит она. – Тебе здесь было хорошо?

Я не обращаю на нее внимания и смотрю на здания напротив. Мне они кажутся совершенно не знакомыми. Для моей улицы они слишком новые и слишком чистые. Там много строителей в блестящих куртках и огромная куча материала, такого водянистого и с примесью песка. Я смотрю на нее и вспоминаю пляж, Сьюки и кровоточащие ногти. Я вспоминаю те довоенные годы, когда мне было семь или восемь лет и когда Сьюки закопала меня в песок по самую шею. Я пыталась выбраться, но не могла, и крупицы песка попали мне под ногти, я натерла себе руки и так испугалась, что стала еще глубже погружаться в песок; он сыпался мне в рот, и я начала задыхаться.

– Я понимаю, ты на меня страшно сердишься, – говорит женщина. – Но я попытаюсь загладить свою вину.

– Очень сержусь, – повторяю я. – Я так рассердилась, что пришла домой и разбила все ее пластинки и закопала их в саду.

Теперь я чувствую самый настоящий гнев и представляю себе пластинки, но почему-то одно не сочетается с другим.

– Я подумала, что мы могли бы посетить Элизабет.

– Элизабет, – говорю я. – Она пропала.

Слова правильные, знакомые, но я не могу припомнить, что они означают.

– Нет, не пропала.

При этих словах живая изгородь снова наклоняется, и от блеска ее листьев мне становится страшно. Я почему-то не доверяю женщине, беседующей со мной, и из-за того, что кустарник слишком разросся, я не вижу ту часть ее тела, которая ниже груди. Я внимательно разглядываю ее лицо, но не могу вспомнить, как выглядят люди, когда они лгут.