Читать «Шутиха. Фантастические произведения» онлайн - страница 62
Генри Лайон Олди
Вы уже, наверное, догадались, что упомянутым диссонансом была наша общая знакомая. Дирижер считался меж коллегами-днями реалистом: в его оркестре, среди тем беззаботных улыбок и кантилен веселых прищуров, предусматривались аккорды хмурых физиономий, повешенных носов и тоскливых взоров. Но тональность! секрет звучания! Что ж, исправим, нет ничего непоправимого...
День решительно взмахнул палочкой.
Тем временем, оставив дома возлюбленное чадо, оно же — будущая надежда экстремальной юриспруденции, Галина Борисовна вновь нырнула в комфортабельное нутро автомобиля.
— В 3-ю типографию. Срочно.
Верный Мирон ударил по педалям, бросая котика в галоп.
Молчаливым достоинством и скрупулезной исполнительностью водитель напоминал потомственного дворецкого из какого-нибудь Бэкингем-Холла, олицетворение вековых традиций во много большей степени, нежели хозяин, которому он служит. А лихачеством в любых погодных условиях был Мирон подобен воину-монголу из Чингизовых туменов — в седле родился, в седле вырос, в седле спит, в седле женщин любит, в седле и помрет, когда время придет. Что неудивительно, ибо любимой Мироновой книгой по праву считался толстенный роман Исая Калашникова «Жестокий век»: сей фолиант служил виртуозу баранки деньгохранилищем, где крылась заначка от бдительной супруги.
А дирижерская палочка-невидимка исподволь творила чудеса. Зеленые очи светофоров игриво подмигивали котику, солнечные зайцы косили трын-траву, жара под натиском кондиционера отступала на заранее подготовленные позиции, — и вот машина подруливает к 3-й типографии. Мы ведь уже говорили, что было у Шаповал три типографии? — двое умных, а третья... Но — чу! — внезапно выясняется, что «Hopper Hots», ярчайшая из флюоресцентных бумаг, доставлена с опережением сроков, что пробные оттиски открыток из серии «Видавшие виды» выше всяческих похвал, и в придачу удачно решился вопрос с арендой особняка в общем комплексе Сабуровой Дачи... Короче, через час от раздражения не осталось и памяти. Так, пустяк, вздорная тень, льдинка под солнышком. День добился своего. Теперь оркестр звучал слаженно, ничто больше не терзало слух, не дергало струны-нервы щербатым зубом медиатора...
Надолго ли?
— В «Фефелу», Мирон.
Рядом со входом в «Фефелу КПК» загорала на солнышке старая «Волга». У «Волги» был обеденный перерыв. Воздух вокруг звенел от безветрия. Облокотившись о капот машины, лениво пускал колечки дыма могучий вулкан со стрижкой «под бокс». Извержения не предвиделось, Помпея с Геркуланумом могли спать спокойно. Облаченная в бежевую футболку спина вулкана излучала непоколебимое спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Цитата из Бунина на футболке: «Осенью ступай в Москву или Петербург искать себе службу!» — лишь усиливала впечатление.
Когда наша героиня проходила мимо, вулкан вежливо поздоровался:
— Добрый день, Галина Борисовна.
— Добрый день, — машинально отозвалась Шаповал на ходу. Лицо отдыхающего Везувия показалось смутно знакомым, но ноги уже несли хозяйку дальше, в сомнительную прохладу офиса. Лишь миновав четкую, как на космических снимках, границу света и тени, она вдруг вспомнила. Споткнувшись на ровном месте.