Читать «Сокрытые лица» онлайн - страница 17

Грансай вцепился в узловатый ствол канделябра, поднял его без всяких усилий, несмотря на его немалый вес, и поднес поближе – прикурить сигару, не дожидаясь спички, которую уже собрался подать ему слуга, – показывая этим энергичным нетерпеливым движением, что он только что принял важное решение.

За кофе все беседы продолжились в мрачном ключе синтеза, ибо пыл гостей теперь уж несколько остыл, и они оглядывались на только что происшедший оргиастический идеологический хаос своих мнений с определенным стыдом, и уже алкали достичь каких-то общих договоренностей, которые могли бы сойти за некоторый вывод. Герцог Сентонж в особенности взял настоятельный и снисходительный тон, кой, оставаясь вполне общим, был несомненно адресован политическому безразличию, выказываемому Грансаем, который по мере завершения ужина все более удалялся внутрь своей раковины.

– Хотим мы того или нет, – восклицал Сентонж, теперь уже впрямую обращаясь к графу чуть ли не дерзко, – современная история настолько плотна и драматична, что каждый из нас, в своей сфере, даже самые отчужденные, даже невольно, вовлечен в происходящее, и каждый из нас уже имеет на руках решительную карту, которую предстоит разыграть.

– Банко! – воскликнул Грансай, внезапно выпуская канделябр из хватки, и тот пал на стол. Все разговоры тут же захватила выжидательная тишина – лишь слуги в невозмутимом движении продолжили суету, и от ее приглушенных учтивых звуков тишина эта лишь углубилась. Не отводя взгляда от Соланж де Кледа, Грансай спокойно сделал несколько затяжек. Убедившись, что сигара хорошенько раскурена, он выдержал молчание еще миг, после чего, совершенно естественным тоном, но взвешивая слова, произнес: – Сентонж прав, и именно для того, чтобы объявить вам свое решение, я пригласил вас на этот ужин.

Мгновение это было настолько остро заряжено, что томление и ускорившийся стук всех сердец напитали внимание, окружившее Грансая.

– Я размышлял об этом последние три дня, – наконец объявил граф, – и решил устроить большой бал.

Ропот восторженных восклицаний увенчал это объявление – вихрь единодушия и сочувственного тепла, – и на мгновение, нарушая правила хорошего тона, дамы сгрудились вокруг графа, осыпая его дарами своей лести.