Читать «Философия свободы. Европа» онлайн - страница 274

I, 426.

185

VIII, 294; ср. также: I, 266; I, 426; II, 339; VII, 540.

186

I, 426.

187

I, 107.

188

I, 9.

189

«Четыре главы о России», откуда взяты приводимые далее цитаты, представляют собой собрание брошенных вскользь мыслей де Местра, замечательных по глубине и пророческому пафосу, но ныне почти совершенно неизвестных.

190

VIII, 279 (ср.: II, 339).

191

VIII, 280 (ср.: II, 339).

192

К примеру, Вигель и Жихарев (см.: Вигель Ф. Ф. Записки. М., 1928. Т. 1. С. 275; ср. также: Т. 2. С. 52; Жихарев С. П. Записки современника. М., 1934. Т.2. С. 112–113). В то же время Лев Толстой, несомненно читавший в ходе работы над «Войной и миром» сочинении самого де Местра и мемуары его современников, рисует иронический портрет графа. Выведенный под именем виконта де Мортемара, типичного французского аристократа-эмигранта, блистающего в петербургском салоне, он рассказывает глупый анекдот о Наполеоне, герцоге Энгиенском и актрисе мадемуазель Жорж в кружке модных дам на блистательном званом вечере. Позже он, отрекомендованный как «un homme de beaucoup de mérite» (человек с большими достоинствами. — фр.), появляется еще на одном вечере, где беседует с князем Василием Курагиным о Кутузове. Далее в романе де Местр упоминается под своим настоящим именем (см.: «Война и мир». Т.1, ч. 1, гл. 1, 3; Т. 3, ч. 2, гл. 6; Т. 4, ч. 3, гл. 19).

193

VIII, 288.

194

VIII, 284.

195

VIII, 28.5.

196

VIII, 288–289.

197

VIII, 291–292.

198

VIII, 300.

199

VIII, 344.

200

VIII, 354.

201

VIII, 357.

202

Из обращенных им наиболее известна г-жа Свечина, парижский салон которой в 1830-1840-е гг. стал центром католицизма ультрамонтанского толка. Но были и другие, лучше известные в петербургском обществе той поры особы, также входившие в узкий кружок де Местра. Среди них графиня Эдлинг (урожденная Стурдза, прославленная политическая интриганка и поборница освобождения греков), графиня Толстая, князья Александр и Михаил Голицыны, князь Гагарин, который впоследствии стал монахом-иезуитом, жил в Париже и оставил мемуары (именно его воспоминания и впечатления г-жи Свечиной лучше всего показывают, какое духовное влияние оказывал де Местр на петербургскую знать), и не в последнюю очередь красавица-адмиральша Чичагова, перешедшая в католичество в Риме, к немалому неудовольствию своего семейства. Чрезвычайно неприязненное описание взаимоотношений прекрасной Элен Безуховой с иезуитами в романе «Война и мир», возможно, основывается на деятельности этого кружка. Иллюминизм был широко распространен в российских придворных сферах — сам император, несомненно, обращался к нему под влиянием князя Голицына и, позднее, г-жи Крюденер. Де Местр, имевший в юности некоторые масонские связи, высоко ценил благочестивые сочинения Сен-Мартена. Он считал их автора своим союзником, своего рода попутчиком церкви (так многие католики в нашем столетии воспринимали Бергсона), сумевшим расплавить скалу материализма, оградить людей от протестантства, леденящего сердца, мостиком, перекинутым от бесплодной сухости кальвинизма к истинной церкви, «приучившим людей к догматам и духовным идеям» (VIII, 330) и трудившимся во имя единства христиан. Де Местр хорошо постиг атмосферу Петербурга и делал все возможное, чтобы возбудить симпатии к католичеству; особенные усилия он прилагал к тому, чтобы защитить иезуитов-французов (орден был распущен Папой, а его члены бежали от революции в Россию), и в самом деле преуспел, добившись позволения учредить в России иезуитский коллеж. Православная церковь следила за этой деятельностью со все возрастающим недоверием. Очень вероятно, что действия де Местра — и в качестве излишне ревностного сторонника иезуитов, глубокую преданность которым он пронес через всю жизнь, и в качестве ловца дворянских душ — стали причиной того, что Александр в 1817 г. со своей обычной непредсказуемостью, без видимого повода (по всей же вероятности, его убедили поступить так те, кто возглавлял Православную церковь) потребовал внезапного отзыва де Местра, чем поверг его в глубокое отчаяние. Он возвратился в Турин, заехав по дороге в Париж, и скончался четырьмя годами позже, занимая почетную и необременительную должность в Пьемонте; его шедевр, «Санкт-петербургские вечера», так и не увидел света при его жизни.