Читать «Приключения вертихвостки» онлайн - страница 78

— Господи, что случилось! Что ты тут делаешь!

Я расплакалась в третий раз за сегодняшний день. Он сел рядом со мной на пол, обнял мои колени и так мы сидели бесконечно долго. Он ничего не говорил, видимо, понимая, что произошло что-то страшное, и мне надо выплакаться и прийти в себя.

— Зачем вы это сделали? — слезы мои прекратились так же внезапно, как и начались. Эмик оторопело смотрел на меня и ничего не понимал.

— Зоя, скажи, что случилось, — он выдавил из себя эту фразу так, словно на его шее в этот момент смыкала свои смертельные кольца анаконда.

— Я не Зоя, — устало сказала я, — я Зина. Прости, так вышло.

Я высвободилась из его объятий и поднялась с пола. Теперь он сидел на полу один, жалкий, растерянный и ничего не понимающий в происходящем, а я возвышалась над ним, как Эйфелева башня.

— Скажи, зачем вы выкрали моих друзей? Неужели для тебя деньги твоей мамаши важней всего на свете? — Эмик поднялся с пола и стал рядом со мной.

— Послушай, давай пойдем в комнату, и ты спокойно объяснишь мне все, что тут происходит.

Я покачала головой.

— Нет, Эмик, после того, что сегодня случилось, я не могу больше здесь оставаться. Я думала, ты самый лучший человек на свете, а оказалось, что ты такой же, как твоя мать. Она искала меня, чтобы уничтожить, я знаю, я слышала ваш разговор, — я почти кричала на него. Так обиженные дети кричат на своих родителей, причиняя боль и им и себе. Но я взяла себя в руки. — Прости, я не подслушивала, это получилось случайно. Я, конечно, виновата перед тобой. Но только в том, что пыталась хоть как-то защитить себя. — В глазах Эмика теперь читался ужас. Или страх. Я не очень в этом разбираюсь. Но меня уже было не остановить. — Я — Зина. Да, да. Именно та Зина, за которой охотится твоя мать. И это мне твой отец оставил все свои «богачества», будь они неладны. Но я клянусь тебе, я бы все отдала, чтобы знать, где сейчас моя дорогая баба Маша и Фёкла. Их нигде нет. А это значит, что твоя мать выполнила свою угрозу. Но я их обязательно найду!

Я почти выкрикнула это в лицо Эмику. Он по-прежнему смотрел на меня каким-то затравленным взглядом и молчал. Я больше не могла этого вынести и слезы снова предательски потекли по моим щекам, но я прерывающимся голосом закончила фразу:

— Прости. Я должна уйти. — Уходя, я обернулась и сказала то, что должна была сказать: — Я любила тебя. По-настоящему. Правда.

Когда за мной захлопнулась дверь, я в четвертый раз за сегодняшний день расплакалась. Что-то многовато было на сегодня этой арифметики, но обстоятельства были сильнее меня.

Я спускалась в лифте, я шла на стоянку за своей машиной, и слезы лились из меня, как фонтанные струи. Так горько и безутешно я не рыдала никогда, даже в далеком светлом Зауралье.

Я ехала по вечернему городу, стекло было мутным от плотной пелены дождя, а в моей душе бушевал тропический ливень. Он выливался из моих глаз реками слез, и только чудо спасло меня в тот вечер от неминуемой аварии. Бог любит несчастных!

«Господи, — думала я, размазывая по лицу косметику, — за что? Я же ничего плохого никому не сделала. Я думала, что смогу быть счастлива, и познакомились-то мы совершенно случайно! Я же не виновата, что этого человека не должно было быть в моей жизни! Совсем!» Я рыдала, как белуга, или что-то в этом роде. И весь мир вокруг меня истекал вселенским потопом. Я плакала не от того, что меня обманули, и не от бессилия, а просто от обиды. Обыкновенной, почти детской обиды. Как же мне теперь жить? Ведь я действительно любила Эмика, и он тоже любил меня. Я знала это, я чувствовала это так же хорошо, как чувствует это любая женщина на этой планете. Мы так устроены. Мы всегда знаем, когда нас любят по-настоящему. Но эта глухая боль от обиды точит тебя изнутри, этот обиженный ребенок, притаившийся в каждом из нас, часто совершает по-детски непредсказуемые поступки. И, как и любой ребенок, потом представления не имеет, как все исправить.