Читать «Даже для Зигги слишком дико» онлайн - страница 15

За спиной его называли Маленький Будда или, короче, Эм-Бэ.

Он был такой юный пухлый толстячок с совершенно детской застенчивой улыбкой на совершенно детском лице, что создавалось впечатление: вот простодушный волшебник, который запросто, из одного каприза, убьет тебя и возродит в виде прекрасного принца… или навозного жука.

Собственно говоря, он и был таким волшебником — в музыкальном бизнесе глава репертуарного отдела фирмы грамзаписи есть главный превращатель в прекрасных принцев или в навозных жуков.

Говоря в микрофон, Маленький Будда доброжелательно улыбался нынешнему предмету его магического искусства — очередному претенденту на возвращение на сцену.

Претендент сидел на стуле прямо, напряженно.

А Эм-Бэ полулежал в огромном кожаном кресле, положив ноги на край своего неоглядного письменного стола. Под одному ему слышную мелодию Маленький Будда покачивал жирными бедрами, словно толстая домохозяйка в гимнастическом зале.

Кэл Уэст был в строгом черном костюме. Этот костюм в сочетании с бледным лицом и чинно лежащими на коленях руками делал его более похожим на сотрудника похоронного бюро, чем на рок-певца, который планирует триумфальное возвращение в бизнес. Ему исполнилось пятьдесят, и он выглядел на пятьдесят. Моложе были только глаза — испуганные гляделки первоклассника, которого мама не приехала забрать из школы. Пальцы рук на коленях неприлично дрожали, ладони увлажнились. Кэл Уэст рассеянно наблюдал за бедрами Маленького Будды и вдруг почувствовал, что его укачало и сейчас стошнит.

Он быстро отвел глаза. И тут же в углу комнаты увидел своего брата. Тот прятался за картонным рекламным Брюсом Спрингстином в натуральный рост. Кэл хотел было мотнуть головой в другую сторону, но зловеще раздутое голое тело брата — синевато-серое, как топленое сало, — приковывало взгляд. Открытый рот покойника был набит песком. Брат открыл невидящие глаза, подмигнул и хулиганисто показал средний палец.

Кэл резко развернулся — в надежде с другой стороны увидеть своего психиатра Хэнка. Однако там никого не было. Сегодня Кэл предоставлен самому себе, сегодня он сирота. Он впился ногтями в колени, вперил взгляд в платиновый альбом на стене и попробовал представить, как вел бы себя в подобной ситуации Дэвид Леттерман.

Дэвид Леттерман снял бы пиджак, закатал рукава и раскинулся на стуле, словно это шезлонг.

А потом расцвел улыбкой, которой хватило бы на сто Чеширских Котов.

И Кэл снял пиджак, закатал рукава, раскинулся на стуле… но расцвести улыбкой не успел. Дверь за его спиной шумно распахнулась. Кэл вздрогнул и опять выпрямился в сотрудника похоронного бюро. Только без пиджака и с закатанными рукавами.

— Ладно, пора заканчивать — дела зовут, — сказал Маленький Будда в микрофон. — Заходи, Джоэл, не стесняйся. Ты-то нам и нужен. Как раз о тебе беседовали.

Джоэл, продюсер звукозаписи, был поджарый загорелый малый неопределенного возраста: золотистый атласный жакет а-ля восьмидесятые годы, выбритая голова и бородка а-ля девяностые. Он стремительным шагом подошел к Маленькому Будде, игриво-дружелюбно снял его ноги со стола и медведисто облапил главу репертуарного отдела.