Читать «Личный демон. Книга 3» онлайн - страница 12

Точно услышав призыв, между расставленных ног ангела, надменно попирающих облезлый паркет, тихой сапой просачивается Наама-Нахема, увечное, битое жизнью воплощение матери демонов-шеддим, покровительница и защитница рода Священных Шлюх. Высоко поднятый хвост задевает ангельское колено. Катерина замирает: вот сейчас, сейчас охранник эдемского сада отшвырнет дьяволицу со всей силы. Ей страшно даже представить, какова она, сила гнева уриилова.

Цапфуэль наклоняется, подхватывает кошку на руки и прижимает ее к кирасе, почесывая, словно самого обычного зверя:

— Поможешь?

Наама трется шеей об ангельский доспех, осыпая Уриила древними, как мир, кошачьими метками:

— Что, без меня не справитесь, божьи воины?

И ангел луны безнадежно качает головой:

— Нет…

Мать обмана искоса поглядывает на Катю, явно что-то просчитывая, на что-то решаясь.

— Придется тебе познакомиться с дочкой поближе, — наконец произносит Наама. Она опять похожа на бабушку многочисленного и не самого благополучного семейства — только не на взволнованную старушку, бегающую с компрессами и куриным бульоном вокруг недужных, а на утомленного жизнью матриарха. И делиться опытом с молодым поколением матриарху совсем неохота. — Сейчас я заставлю ее кое-что вспомнить. Первую жертву, которую девчонке подсунули богини. А ты, Саграда, посмотришь, как все прошло…

* * *

Денница-младшая с детства ненавидит мгновение, когда на лице собеседника проступает вначале недоумение, потом обида, а после — упрямство пополам с хитростью, и вот уже подменыш, оказавшийся на месте приятного собеседника, пытается добиться согласия юной воспитанницы старых богинь. Все эти герои, полубоги, хитрецы, норовящие потягаться славою с Локи и Одиссеем — знают ли они, чем рискуют, когда врут прямо в глаза маленькой ведьме?

Фессалийские колдуньи писали пророчества кровью по зеркалу. Чья это кровь была, а, чужеземец? Кто теперь вспомнит… Ты хочешь знать будущее? Хочешь или нет? Отвечай, не отводи взгляд! Ты принес мне сладости и игрушки, хитрец, надеясь, что девчоночье сердце дрогнет при виде твоей улыбки и горки тянучек? А знаешь, при виде чего оно действительно дрогнет?

Катерина замирает, глядя в бликующие, точно расплавленное олово, глаза своей дочери. А те все надвигаются и надвигаются, закрывая собою небо, словно тучи, освещенные высоким солнцем. Словно орбитальное зеркало, расправляющее лепестки. И вот перед Катей и правда зеркало, нет, зеркальный коридор, тянущийся вдаль насколько хватает взгляда и теряющийся в тумане, сером, бархатном. Катерина не может оторвать глаз от клубов тумана, боится вздохнуть, боится моргнуть, чтобы не упустить ни единого видения, скользящего по серым туманным занавесям, ей хочется смотреть на них и смотреть. Саграда тянется всем телом туда, вглубь тоннеля, сияющего, будто глаза ее дочери — и получает сокрушительную пощечину, от которой голова ее, кажется, сорвется с шеи и улетит в угол спальни.