Читать «Доказательство чести» онлайн - страница 110

Через шесть часов непрерывной беседы Подлиза наконец-то выдал на-гора все от начала до конца и оказался в руках транспортной прокуратуры. История повторилось. Пришлось снова рассказывать. Особенно ту часть, которая вспомнилась после недавних шести часов, проведенных в УБОП.

Около четырех часов дня адвокат Яновский зашел в здание суда Центрального района. Через сорок минут он покинул его, вынося в своем портфеле постановление об освобождении из-под стражи заместителя транспортного прокурора Александра Ивановича Пермякова.

Сашка вышел из ворот тюрьмы, ежась под солнечными лучами. Он медленно подошел к знакомой машине, дрожащей рукой открыл дверь и сел внутрь. Там его ждали Копаев и Пащенко.

— Что с тобой? — спросил Пермяков, разглядывая Антона, который прижимал ладонь к боку и был бледен.

— Так, ерунда. С Локомотивом сцепились.

— Резаная рана у него там, — объяснил Пащенко. — Садись, Пермяков, поехали.

Когда водка почти закончилась, а на закат над Исетью уже больно было смотреть, он не выдержал. После месяца нахождения в камере Сашка исхудал не только телом, но и душой. Напряжение, коим он был заряжен в тюрьме, стало покидать его только через несколько часов нахождения на воле. Истерик не было, он был слишком силен и не позволял себе срывов. Появились усталость и дурман, но причиной тому было не спиртное. Под переглядки Копаева с Пащенко он смотрел через стакан с остатками водки на красное солнце, бормотал что-то и морщился как одержимый.

— Саня, может, домой? — спросил Антон. — Обо всем перетолковали, выспишься, да завтра и продолжим, а?

Тот упрямо качнул головой, и наступило молчание. После четырех недель заключения Пермяков имел право на решающий голос. Антону даже не пришло в голову настаивать. Ситуация заходила в тупик, но должна была закончиться, как ей и положено, хорошим настроением.

Инициатором этого выступил сам Пермяков.

— Знаете, что оказалось там самым простым? — спросил Сашка.

— С Кормухиным разговаривать, — предположил Пащенко.

— Нет. — Сашка улыбнулся и снова покачал головой. — С Сорокой. Две недели в одной камере с отморозком — это причал для души, ищущей отдохновения.

Антон думал, что пребывание в одной камере с Ферапонтовым-Сорокой станет для Пермякова тяжелым испытанием. Оказалось, что самыми невыносимыми для заместителя прокурора стали встречи с коллегой по фамилии Кормухин.

— Очень трудно, просто невозможно разговаривать с тем человеком, который смотрит тебе в глаза и уверен в том, что ты предатель.

— Забудь, — посоветовал Пащенко. — Мы знаем, что ты не вымогал этот чертов дом.

— Спасибо, что вы верили мне, ребята, — устало выдавил Пермяков. — Но я вымогал этот чертов дом.

Темнота обрушилась на берег так стремительно, что Сашка различался в ней уже с трудом.