Читать «Обезьяна с гранатой» онлайн - страница 138

Вырубленный в известковой скале, ход был сухим и теплым. Пол постепенно опускался, и скоро на горбуна пахнуло речной сыростью. Бросив факел на пол, он затоптал пламя и осторожно двинулся дальше. Впереди посветлело и послышалось журчание. Бар стоял на скалистом острове, омываемом Соной. Противоположный берег правой протоки был пологим и позволял подойти к воде – там сейчас располагалось войско мятежников. Левый рукав реки проложил дорогу сквозь скалы, и его противоположный берег, высокий и обрывистый, был непроходимым. Подземный ход, которым воспользовался горбун, выходил как раз к левому рукаву.

У воды, цепляясь корнями за камни, росли кусты. Сисар раздвинул их, отыскал привязанную к ветке лодку, забрался внутрь и перерезал веревку. Поток немедленно подхватил и понес утлое суденышко. Горбун нащупал на дне весло, сунул его в воду и стал править, стремясь держаться посреди протоки. Скоро она кончилась. После того как рукава Соны слились, течение стало спокойным. Река плавно несла лодку вдоль заросших лесом берегов. Бар и костры мятежников скрылись за поворотом. Сисар бросил весло на дно лодки и оперся горбом о борт. Получилось! Примерно через лье в укромном месте его ждут слуга и верховые лошади. Сисар отправил их, едва услышав о приближении войска мятежников. Слуге обещано сто дукатов – немыслимые деньги для простого конюха. О том, сколько везет с собой горбун, слуга не поймет: он не разбирается в векселях. В его представлении деньги – это золото и серебро, а не какие-то бумажки. При Сисаре нет сумок, поэтому слуге не придет в голову хозяина ограбить. Подумает, что тот убегает налегке. На первом же постоялом дворе они расстанутся, а там…

«Отец говорил, что я кончу на паперти! Видел бы он меня сейчас!» – злорадно усмехнулся Сисар. Его отец, парикмахер, злился на сына-урода, ругал жену, родившую ему горбуна, и не жалел для мальчика пощечин и подзатыльников. Но ремеслу учил – куда деваться? Сисар, глотая слезы, постигал науку и со временем превзошел отца. У него замечательно получалось завивать волосы. Скоро урод-парикмахер стал известен в Баре. Женщины морщились, видя его горб, но охотно доверяли уроду головы: после щипцов Сисара даже некрасивые горожанки выглядели молодыми и привлекательными.

Сисар хорошо зарабатывал, но все деньги забирал отец. Горбун терпел, пока жива была мать. После ее похорон он собрал вещи и ушел. Отец сыпал вслед проклятиями, но Сисар даже не оглянулся. Через год его позвали во дворец. Герцог обзавелся молодой женой, той хотелось выглядеть красивой.

С парикмахерами женщины любят болтать. Сисар исключением не стал. Сам в разговор он не лез, но если спрашивали, отвечал: коротко и умно. Элеонора оценила. Горбун стал выполнять деликатные поручения. Добывал зелье, возбуждающее мужскую силу, – престарелый герцог в нем все более нуждался, носил записки, помогал составлять их. После того как Родгер умер, Элеоноре понадобился тайный наперсник. Сисар от имени герцогини приглашал на свидания мужчин, тайно приводил их в спальню и следил, чтоб об этом не ведали слуги. Со временем Элеонора перестала стесняться, горбун занялся другими делами. Поручения становились все более сложными. Сисар вербовал лжесвидетелей, подделывал письма, организовывал убийства. Он лгал и нарушал клятвы. Для него не существовало моральных запретов. Жизнь давно убедила Сисара: в этом мире ценят богатство и власть. Чтоб овладеть ими, годятся любые средства. Люди презирают урода, но стоит тому облачиться в бархат и прицепить спереди кошелек с золотом… Женщины, прежде не замечавшие Сисара, стали искать с ним встреч. Сначала служанки, их сменили леди. Дошла очередь до герцогини. В постели Сисар отличался неутомимостью. Женщины рассыпались в похвалах, но горбун не принимал их слова всерьез. Любовницы не испытывали к нему чувств, хоть и пытались заверить в обратном. Все от него чего-то хотели, о чем и сообщали, стоило горбуну натянуть шоссы. Постоянной женщины, как и друзей, Сисар не завел. Это было не нужно и опасно.