Читать «Слезы Рублевки» онлайн - страница 96

* * *

Я проводил Виктора обещанием стать его посредником в прямых переговорах с Анастасией о восстановлении отношений. Договорились встретиться завтра в тихом ресторане на Никитской, чтобы обговорить все детали и согласовать примерно, что нужно будет ему сказать своей жене.

Затем я позвонил Насте и сказал, что курс терапии, на который у нас с нею был подписан контракт, практически закончен. Остался лишь один сеанс, и я хочу пригласить провести его в ресторане, отмечая окончание процесса излечения и ее выздоровление.

Сначала она испугалась — словно ей было страшно отпустить руку, помогавшую идти. Но затем дала себя убедить, что отныне она в состоянии шагать дальше сама.

Ее вопрос: «А как же теперь с Витей?..» — я лихо пресек непарируемым утверждением, что она теперь более чем готова с ним разговаривать на равных. А прощать его или не прощать — тут психотерапевт на свою совесть ни того, ни другого варианта принять не может.

Больше времени занял процесс объяснения ей, как найти тот маленький ресторанчик на Никитской, где я уже заказал столик номер восемь.

А потом я до конца вечера рисовал на экране подобие открытки с надписью всего лишь в несколько слов, которую завтра должен был вручить официант посетителям за восьмым столиком. Всего-то должно было стоять на ней:

«А сейчас скажите друг другу: «Теперь я знаю точно: я люблю тебя!»

Долго провозился. Ну, плохо я владею «фотошопом»!

Борис Семенович брезгливо рассматривал своего сына. В эти утренние часы тот был похож на человека, за спиной которого — тяжелая работа. Низко нагнувшись, странно накренившись, как будто он противостоял штормовому ветру, Леня плелся через двор, стараясь не встречаться глазами с отцом. Он выглядел совершенно опустошенным и, несмотря на свою «униформу» крутого рокера, очень старым.

— Ну? — осведомился отец. — И где же мы были?

— Это было стрессово, — сказал сын после длительной паузы каким-то падающим голосом. Одновременно он попытался гордо распрямить сжатые в кулак пальцы левой руки.

Не получается. Вытянутая рука дрожит.

— Сволочь! Да ты посмотри на себя! — окончательно вскипел Борис Семенович. — Опять нажирался всю ночь? Где, с кем?

Сын попробовал придать своему облику более человеческий характер. Он тяжело поднял голову и мутно посмотрел отцу прямо в глаза.

— Сволочь… у тебя в доме живет. Понял?

И аккуратно, стараясь не задеть, шаркающей походкой обошел его и направился ко входу в особняк.

Владимирский с трудом удержался от того, чтобы не ударить этого урода. Аж зубы скрипнули. Да что толку? Сынуля сейчас в состоянии полной невменяемости. Что бей, что кол на голове теши… Пусть выспится. Придет в себя. И надо срочно решать вопрос с клиникой. Пока не поздно. Где-нибудь в Швейцарии, чтобы режим немецкий, построже. Чтобы ни капли. «А то как бы дело не дошло до чего похуже спиртного, — боязливо подумал он. — Пока что сын не наркоман, слава богу, это Владимирский проверил. Но… Ладно, марихуаной они, похоже, все балуются. Все Голландию в пример приводят. Но ежели это что посильнее, да на фоне алкоголя…»