Читать «Смеющийся волк» онлайн - страница 196

Поезд — возможно, в связи с арестом Мицуо — задержался на станции. Меня кто-то обхватил за плечи и повёл к выходу из вагона в противоположную от Мицуо сторону. Обливаясь слезами, я всё искала его на платформе. Куда они дели моего Мицуо?! Его нигде не было видно. Наверное, его уже посадили в патрульную полицейскую машину, которая ждала на площади у станции. Чья-то вонючая лапа держала меня за плечи, а я вырывалась и рыдала в голос. Меня тоже, как преступника, запихнули в машину, которая ждала у станции, между следователем в штатском и женщиной-полицейским в форме, и так везли до Тоёхаси. Завыла сирена, оглашая окрестности. Наверное, это была полицейская машина, в которой везли Мицуо. Наша машина без всякой сирены на обычной скорости катила по узкой просёлочной дороге. Всё также за окном, в том, другом мире ослепительно сияло солнце. Я с тоской вспоминала всё, чему меня научил Мицуо: «Мы с тобой одной крови, ты и я!», «Доброй охоты всем, кто соблюдает Закон джунглей!», и сам «Закон джунглей», и Реми, и Капи, и рассказы про Ганди. Неужели теперь всё это исчезнет?.. Что же теперь будет, какое время настанет, когда мы утратим Закон джунглей?.. И я, и Мицуо — мы оба снова стали одиноки.

Обнаруживший нас в поезде на линии Иида местный житель обратил внимание на моё сходство с напечатанной в газете фотографией. Он сразу же сообщил кондуктору, тот немедленно доложил служащим линии на ближайшей станции. Со станции доложили в полицию. Сначала местные полицейские и подоспевшая позже оперативная группа, посланная из Тоёхаси, окружили наш вагон. Несколько переодетых полицейских пошли по проходу с обеих сторон и стали сверять, те ли мы, кого они ищут. Затем наметили станцию, на которой нас будут брать, и подогнали туда патрульные машины. Как только поезд остановился на этой станции, они нас схватили. Так, наверное, всё было. Станция называлась Тоёкава. Мы никаких приготовлений не видели и не чувствовали, пока любовались видами гор и сладко дремали. Потом я ещё долго с ужасом вспоминала о том времени, когда мы, ничего не ведая, уже были под наблюдением. Мы ведь ничего не могли знать о приближающейся опасности.

В полицейском управлении в Тоёхаси с меня сняли первичный допрос. Чтобы как-то выгородить Мицуо, я упорно твердила, что он меня вовсе не похищал, что я сама пошла с ним. Но, поскольку по-настоящему меня должны были допрашивать в Токио, полицейские слушали меня в пол-уха. Они передали мне мои вещи: пиджак, бейсболку и узелок с вещами. Все эти вещи принесли потом — они остались на сиденье в вагоне, когда меня так неожиданно схватили и увели. Следователь велел посмотреть, что в узелке, и подтвердить, что вещи мои. Там оказались кроме грязного полотенца намокший рулон туалетной бумаги, зубная щётка, алюминиевая кружка и банка из-под леденцов. Ещё там была самодельная бумажная папка с наклеенной на лист бумаги вырезкой из газеты, которой Мицуо так дорожил. Зачем-то он её, наверное, переложил в мой узелок. То ли по ошибке, то ли нарочно. В общем, я решила, что она у меня останется. Мицуо, наверное, не стал бы возражать. Я развернула бумажный лист. Кроме наклеенной газетной заметки с фотографией кладбища и портретом моего отца там были ещё штук двадцать вырезок из газет в конторском конверте. Все они были связаны с теми событиями: с самоубийством моего отца, когда я была ещё младенцем, а Мицуо жил на кладбище. Эти заметки он тоже наверняка вырезал из библиотечных газетных подшивок. Я даже чуть не рассмеялась при мысли о том, какие дыры остались в тех газетах. Там были заметки о брошенном ребёнке, о самоубийстве целой семьи, о бродячих собаках, о холере… Это был, так сказать, ещё один мир, которым жил Мицуо, — мир, откуда открывался вход в «холодную спальню» обезьян.