Читать «Последние судьи. Сильнее льва и слаще меда. Книга первая» онлайн - страница 52

– Уныние – признак слабости веры, – говорила она всегда, когда мы особенно настойчиво лезли к ней в душу. – А моя вера сильна, как никогда ранее. Я верю, что рано или поздно все будет хорошо. Я знаю, что однажды все вернется на прежнее место, когда-нибудь… Сегодня же мне просто грустно, – девушка клала голову на колени и читала нам наизусть псалмы Давида.:

– Помилуй меня, Господи, ибо я немощен; исцели меня, Господи, ибо кости мои потрясены; и душа моя сильно потрясена; Ты же, Господи, доколе? Обратись, Господи, избавь душу мою, спаси меня ради милости Твоей, ибо в смерти нет памятования о Тебе: во гробе кто будет славить Тебя? Утомлен я воздыханиями моими: каждую ночь омываю ложе мое, слезами моими омочаю постель мою. Иссохло от печали око мое, обветшало от всех врагов моих. Удалитесь от меня все, делающие беззаконие, ибо услышал Господь голос плача моего… – пораженные силой и глубиной этих слов, мы с Арией порой не могли сдержать слез. Великие люди написали эти строки.

Интересно, какие они были, ветхозаветные цари и судьи? Соломон – мудрым, Давид – благородным и отважным, а Самсон… Самсон, наверное, был таким, как Марко: большим, сильным, чуточку наивным и бесконечно великодушным. Вот только в жизни тому Самсону, повезло гораздо меньше, чем нашему.

Вы спросите меня, с чего я решил, будто Марко похож на Самсона? Я это просто знаю. Ну а если не верите мне, спросите у Катарины, кто наколот на ее смуглой спине.

Глава 20

Они пришли за час до рассвета вместе с теплым весенним ветром, который принес запах табака и ружейного масла. Перезвон сигнального колокольчика бесцеремонно прогнал ленивую дрёму и поднял монастырь на ноги.

От ярких галогеновых фар армейских джипов стало светло как днем, а потом начался штурм. Не было ни торжественных прелюдий, ни речей по громкоговорителю. Враги атаковали нас стремительно и уверенно.

Выстрел из «мухи» разнес деревянные ворота в щепки, второй и третий ударили по дозорной башне, отправив часового на небеса раньше, чем он успел осознать, что происходит. Автоматчики щедро поливали свинцом стены монастыря, не давая высунуться нашим стрелкам, а штурмовики с полицейскими щитами бежали к пробитым воротам.

– Уходите от стен, – кричала Катарина, – назад! к пристройкам! Оттуда прикроете.

Оглушенные и испуганные упавшей на нас войной, мы с Арией бросились к жилому корпусу. Катарина и несколько монахов яростно отстреливались, пытаясь если не остановить, то хотя бы на время задержать штурмующих. Монахи стреляли плохо, перезаряжались ещё хуже. Девушка работала с двух рук, по-македонски, создавая невероятно высокую плотность огня, но одного, пусть даже очень хорошего, бойца было явно недостаточно.

Добравшись до гостевой пристройки, мы выбили окна и под прикрытием каменных стен открыли огонь из карабинов. Меньше, чем через минуту, в наше укрытие влетела Катарина и один из тех монахов, что были с ней. Трое других были убиты.

– Это какой-то ад, – быстро заговорила Ариа, – сколько их там, Катариночка? Где насто… – Катарина быстро приложила ладонь ко рту нубийки: – Тссс! Через пристройку отходите в покои настоятеля, я за вами.