Читать «Девочка и рябина» онлайн - страница 11

Поезд взлетает на высокую насыпь.

Внизу, среди осинника, бревенчатая банька, рядом — костер.

Густой белый дым загнулся над полем, недвижно повис длинным-длинным хвостом.

Дальше — белая лошадь, и черный жеребенок, и мальчик лежит в увядающей траве — хорошо!

В чаше плещется море сверкающего воздуха. Катятся волны ветра, запахи полей, земли, озер, лесов. Ползут шорохи, шелесты. Скользят тени облаков, тени птиц, блики, брызги солнца. Льются реки света.

И все это огорожено голубыми сопками, и все это накрыто синим небом с солнцем, с облаками, с птицами.

Поезд вырвался из чаши, въехал в другую.

А ведь позади таких чудес семь суток. Они лежат в моей душе. Я богач.

Последний час

Подняты полки. Проводник выметает сор. Чемоданы увязаны. Впереди Чита. В сердце звенит тронутая струна. Я не знаю этот город, но я уже люблю его: в нем будешь жить ты.

От Москвы семь тысяч километров. Твоя дорога еще лежит среди этой беспредельной чаши, накрытой журавлиным небом родины. Из этой чаши нам пить и пить.

Последняя минута

Сопки охвачены бронзовым пламенем осени. Приехал. Ты слышишь — я приехал! Руки мои дрожат. Ты понимаешь это? Конец. И начало. Что меня ждет? Вспомнился парк после дождя. Цвет у мокрых астр такой густо-фиолетовый, что взять их страшно: а вдруг всю ладонь измажешь, как чернилами? В каждом георгине не меньше стакана воды. Сжимаю холодный тяжелый цветок в кулаке, и между пальцами текут ручейки…

А почему я вспомнил все это? Странный мир — человеческое сердце…

Здравствуй, соболиный край!

А, понял! Ведь я принесу тебе на вокзал цветы! Вот почему они явились передо мной!

Человек в фартуке

Когда Северов положил вещи на перрон и огляделся, он увидел полную женщину в зеленом костюме, в красных туфлях. Костюм делал ее лицо зеленовато-бледным. Метровый ремешок алой сумочки был наброшен на плечо. Небрежная грива рыжеватых, с сединой, волос делала голову огромной. Женщина шумно здоровалась чуть не с каждым встречным:

— Привет! Привет!

Она держалась хозяйкой. Алеша понял, что это администратор театра. Женщина тоже приметила его.

— Товарищ Северов? Фаина Дмитриевна Дьячок! Хочется смеяться — смейтесь: фамилия действительно смешная! — Она крепко тряхнула руку Алеше, заговорила как давно знакомая.

На такси подъехали к Дому актера. Северова поместили в маленькой комнате второго этажа. Стояли кровать, стол, два стула.

— Вот ваш будуар! — шумела размашистая Дьячок. — Поживете — раскусите! Одна забайкальская осень чего стоит! Везде дожди, а у нас — теплынь, солнце, леса золотые. Благодать! И так до самой зимы.

А зима-то, матушка, сухая, без ветра! Сорок градусов, а ты и в ус не дуешь. И вообще, надо сказать, наша область ведущая в стране. Две Белоруссии в ней улягутся. Тайга! Тут тебе и лесоразработки, и охота, и животноводство, и… Я уж и не знаю что! Сложите Австрию, Норвегию, Италию, Францию вместе, и у них не будет столько лесов, сколько в нашей области. А сопки-то набиты богатством, что твои царские подвалы. Новая пятилетка откроет эти сундуки — ахнете!