Читать «История Франции. Том 2. Наследие Каролингов» онлайн - страница 131

О таких деревнях археология едва ли может что-то сообщить нам, кроме тех случаев, когда речь идет о местах постоянного расселения еще со времен античности — в Провансе и Лангедоке, а также Нормандии например, в Мондевиле, близ Кана. И все же раскопки открыли нам деревню X века под названием Большой Приход, в Сен-э-Марн, — со своей церковью, кладбищем, следами улиц. Здесь занимались текстильным и металлургическим производством: найдены металлические орудия труда, в том числе из железа.

Концентрация, укрепление, объединение, интенсификация — все больше и лучше. Возможно, так оно и было. Не везде и не одновременно. Орудия труда остаются посредственными, земли — скудными, социальные отношения, общественная жизнь, структуры управления и контроля — вялыми. Деньги не имели в экономике той эпохи достаточного веса. За редким исключением, никаких следов денежного обращения. Нет и речи о развитии торговли, за исключением нескольких портовых городов во Фландрии, Пикардии, в Средиземноморье. Евреи заняты больше земельной собственностью, нежели денежным и товарным оборотом. В Арле, например, где, между прочим, велась торговля, монетная мастерская в конце IX века была закрыта. В городах тоже не занимались развитием коммерции. Торговый склад, обнаруженный в 985 году в Вердене, вызвал множество комментариев. Но упоминания подобного рода — исключительная редкость.

2. Очищение церквей

Немного лучше в течение столетия таково было стремление и лучших представителей церковного мира. Можно ли говорить о реформировании Западной Церкви? С тех пор как она существует, она не перестает меняться, очищаться, развиваться. Реформа всегда стояла на повестке дня. Под реформой следует понимать не прогресс или желание перемен, а возврат к прошлому, к святым истокам, к первоначальной истине. По крайней мере, так утверждают. В действительности, церковники искали ответа, адекватного вызову светского общества, особенно аристократии, владеющей и управляющей этим обществом. В X веке духовенство ясно определяло зло: насилие над творением, смущение, сомнение, противоестественное смешение — короче, обмирщение духа, его загрязнение. Люди все хуже и хуже служат Богу, Христу, святым. Боги отступаются от погрязшего в грехах человечества, которое катится к своей гибели. Как под натиском секуляризации сохранить заповеди Евангелия? Можно ли будет окончательно преодолеть дух наживы наслаждений, хищничества — словом, лукавого?