Читать «История Франции. Том 2. Наследие Каролингов» онлайн - страница 130

Около 1000 года подобные процессы были еще ограниченными, раздробленными, неравномерными. И все же они были достаточно ощутимыми, чтобы войти в сознание общества, в его мировосприятие. Те, кто заботился о мире и порядке, впадали в беспокойство. Милитаризация общества, секуляризация всех сторон жизни были связаны с экономическим развитием, медленным и скачкообразным.

Из редких и фрагментарных документов можно вынести общее впечатление: сельскохозяйственная продукция улучшалась. Орудия труда тоже прогрессировали. В текстах все чаще встречаются упоминания о мельницах. Иногда говорится об освоении новых земель. На деле одни церковные картулярии служат источником сведений об этих фактах. Большую же часть участников составляли, разумеется, миряне. В экономику вкладывается все больше средств. С 930-х годов вокруг Шартра монахи и каноники заключают с крестьянами долгосрочные контракты о помощи в обработке земель и об аренде. В Пуату около 955 года жили некий Лантри и его жена Летграда, которые предоставили Желону и Готберге три эвра земли для разведения виноградников. Такая аренда — одна сторона дает землю, другая — рабочие руки — истекает через пять лет. И каждый использует свою часть урожая, как ему заблагорассудится. Три эвра — это немного, около двадцати акров. Достаточно было заключить договор, и в архивах монастыря Сен-Сипрьен в Пуатье сохранялись подобные документы. Собственники поднимают цену на свои имения. Виноградники, мельницы, места рыбной ловли становятся наиболее распространенными объектами аренды. На морском побережье к этому добавлялись солеварни. Около 970 года, к примеру, аббат Константин из Сен-Мэксана дает Укберту и его жене Констанции необработанную землю в Онисе, чтобы устроить на ней пятьдесят соляных разработок; до конца своей жизни арендаторы смогут пользоваться ³/₅ части продукции. Действительно, произвело во и продажа соли занимали большое место в торговом обмене и потреблении. Это был неистощимый источник доходов. В Марселе монахи Сен-Виктор, в Арле — граф Прованса, в Нарбонне — архиепископ контролировали производство соли и взимали налоги.

Начало оживления в экономике, по моему мнению, оставалось еще очень ограниченным. Два-три процитированных выше примера могут подтвердиться еще несколькими десятками, но не более.

Росло ли население в конце первого тысячелетия? Историки спорят по этому вопросу. Как составить себе хоть малейшее представление об этом? Если по поводу Маконнэ Жорж Дюби пишет, что в наиболее зажиточных семьях нередки были семь-восемь детей, то А. Дебор не обнаруживаем в ленах Шаранты никакой демографической перенасыщенности. Вместе с тем там, где развивается сельское хозяйство, действительно растет и население, которое производит и потребляет: причина и следствие здесь уже неразличимы. Во всяком случае, достоверно, что изменилась плотность населения и образ жизни крестьян. В X весе на Западе не появляются ли деревни в их современном понимании — топографическом, культурном и социальном? Похоже, что да. Даже если люди издавна объединялись, пусть в малых количествах, чтобы жить лучше. В свою очередь, археологические данные говорят о преемственности в расселении на разных землях. Как и прежде, селились вокруг монастырей, крепостей. Замки, возведенные Тибо Турским — Шинон, Сомюр, вызывали к жизни и поселения Лош. Ньор, Рюффек, Жарнак… Деревня нечто иное, чем стихийный хутор, и она создается на определенной устойчивой основе вокруг замка, церкви. В X веке, похоже, окончательно сложилась система сельских приходов. Один из лучших тому примеров епархия Отён. Наконец, деревня играла определенную социальную и экономическую роль. Деревня — это не просто стоящие рядом дома. Это всевозможная хозяйственная деятельность, способность на месте создать все необходимое для жизни. Важное значение имело и наличие собственного деревенского кладбища. Правители стремились приучить людей к более оседлому образу жизни, и первый экономический подъем вызывал желание прочнее обосноваться на своей земле. Большие латифундии и экстенсивный путь развития приходили в упадок параллельно с государственной властью. В документах меняется смысл старого слова «вилла». От домена, от центра эксплуатации со всеми ее зависимостями переходят — особенно на севере Луары — к чисто деревенскому образу жизни. Тексты XI века фиксируют эту эволюцию.