Читать «Принц и нищий (Издание 1941 г.)» онлайн - страница 78

— Нет, садись сам на мула, а ослика веди за собою! Я больше доверяю собственным ногам, — я пойду пешком.

— Тогда подержи, пожалуйста, эту малую тварь, пока я с опасностью для жизни и со слабой надеждой на успех попытаюсь вскарабкаться на большую.

После этого послышались понукания, крики, свист бича, удары кулаками, отборнейшая громоподобная брань, наконец горькие упреки, после чего мул, должно быть, смирился, так как все эти воинственные действия прекратились.

Послышались понукания, крики…

С невыразимым горем слушал связанный король, как замирали вдали шаги и голоса. Теперь он утратил всякую надежду на освобождение, и мрачное отчаяние овладело его сердцем.

— Моего единственного друга увели обманом отсюда… — говорил он себе. — Старик вернется и…

Он не докончил и снова так неистово заметался на постели, что сбросил прикрывавшую его овечью шкуру.

И услышал звук отворившейся двери. При этом звуке холод пронизал его до костей — ему казалось, что он чувствует нож у своего горла. В смертельном страхе он закрыл глаза, в смертельном страхе открыл их снова — перед ним стояли Джон Кэнти и Гуго.

Если бы у него рот не был завязан, он бы сказал: «слава богу!»

Связанный король.

Минуту спустя руки и ноги короля были свободны, и похитители, схватив его под руки с двух сторон, что было духу потащили в глубь леса.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Жертва вероломства.

Опять начались печальные скитания короля Фу-Фу Первого в обществе бродяг и отщепенцев; опять пришлось ему выносить наглые издевательства, тупоумные шутки и злые проделки Джона Кэнти и Гуго — за спиной у атамана этого бродячего табора. Кроме Кэнти и Гуго, у него не было настоящих врагов. Иные даже любили его, и все восторгались его смелостью, его бойким умом. В течение двух-трех дней Гуго, под присмотр которого был отдав король, исподтишка делал все, что мог, чтобы отравить мальчику жизнь; а ночью, во время обычных оргий, забавлял всю ораву, досаждая ему разными мелкими пакостями — всегда будто случайно. Два раза он наступал королю на ногу — тоже случайно! И король, как подобало его королевскому сану, отнесся к этому с презрительным равнодушием, как бы не заметив; но, когда Гуго в третий раз проделал то же, король ударом дубинки свалил его на землю, к полному восторгу всей шайки. Гуго вне себя от гнева и стыда вскочил на ноги, схватил дубинку и в бешенстве напал на своего маленького противника. Дерущихся мгновенно окружили кольцом, их подбадривали окриками, бились об заклад, кто победит. Но бедному Гуго не везло. Его яростные, неуклюжие удары были отбиты рукой, которую лучшие мастера Европы обучили всем тонкостям фехтовального искусства. Маленький король стоял изящно и непринужденно, зорко следя за каждым движением противника и отражая сыпавшийся на него град ударов с такой легкостью и уверенностью, что зрители приходили в дикий восторг; всякий раз, когда его опытный взгляд подмечал оплошность противника и быстрый, как молния, удар обрушивался на голову Гуго, рев и гогот кругом превращались в бурю. Через четверть часа Гуго, избитый, весь в синяках, безжалостно осыпаемый насмешками, удрал с поля битвы; а оставшегося целым и невредимым победителя толпа со смехом подхватила и на плечах донесла до почетного места, рядом с атаманом, где он торжественно был возведен в сан «короля боевых петухов». Его прежний, унизительный титул был торжественно упразднен, и объявлено было, что всякий, кто осмелится этот прежний титул произнести, будет изгнан из шайки.