Читать «Вокруг крючка» онлайн - страница 45

— Угости папиросочкой, Конрад Иваныч! Все о делах думку имеешь?

— А как же? — ответит гость. — Душу тянет. Хоть бы и не брал этого отпуска. Да вот насоветовали. Езжай да езжай! На природу! Дыши там и ликвидируй брюхо. И ни о чем не заботься!.. А как это не заботься? Полугодовой план на днях добиваем. Как там без меня управятся? Зам — Григорий Исаевич — новый. С макарон да с вермишели его ко мне благословили… Это на металл-то! И помы ненадежные щелкоперы. Вот тут и будь в курсе. Ох ты, господи!

И начнет деду про хозяйство свое докладывать. Большое хозяйство, важное, так и называется — главк. Одних крупных заводов десять, не считая мелочи. И чего на них только не делают: и чашки, и плошки, и литье, и скобье, и кровати, и сковородки, и ножи-ножницы. Всего и не запомнишь.

Про все свои дела рассказывал Конрад Иванович деду, как другу, без всякой утайки. И так объяснял, что тот вскоре начал вникать в самые подробности. Даже директоров стал разбирать, что по заводам насажены, по мелким косточкам. Знал, к примеру, что на Арсения Александровича (по печному литью) или на Степана Трофимовича (по ножам-ножницам) положиться можно, как на гору каменную. А вот Яков Никитич (по кроватям) — скользкий мужичишка, и веры ему никакой нет. Одной бумагой держится — отписками. А сам выпивоха секретный и первый ёрник. А Александр Алексеевич (по кастрюлям и прочей мелочи) у супруги под сильным давлением. И в конторе у него теперь одна женина родня. Теща и та главбухом обернулась. Там, братец ты мой, такая порука, что давно надо бы на место ехать, народ перешерстить, да все вот руки не доходят!

…И что ни дальше, то больше стал дед во все заботы вживаться, и, удивительное дело, казалось ему порой, словно бы это и не Конрад Иванович, а он сам, дед Стулов, начал главком заправлять. И даже стали у него появляться особые управленческие мысли.

— Не иначе — придется, — загудит Конрад Иванович, — завтра на девятый завод телеграмму посылать. Слыхал, Яков Никитич какое колено выкинул? Односпальных кроватей наделал. А по плану у него полуторные! Ох, и пройдоха! А я потом отдувайся перед женатыми потребителями!

— Скажи, лешман какой! — возмутился дед.

— Да, — подтвердит Конрад Иванович. — Это, братец ты мой, такая лиса! Ну погоди, все равно довертится!

И опять троекратно голос прочистит.

— Разве это сводка? — загремит дальше Конрад Иванович. — Хоть обратно на работу поворачивай! В печенках сидит у меня этот Яков Никитич! Значит, так завтра и телеграфирую. Нахожусь, мол, в полном курсе. Готовься сдавать дела!

— Дела! — повторит дед, точно эхо лесное. И покрепче папироской затянется. А у самого сердце взыграет. Так ему, думает, — бродяге, и надо. Давно бы попереть его из директоров! Не обманывай женатый народ!

После первого завтрака сердце у Конрада Ивановича помаленьку отходило, и шли они с дедом на прогулку в лес. В эту пору у нас хорошо первые белые грибы родятся — колосовики. Собирал их, правда, все больше дед. Постоялец ходил важно, не спеша. Руки назад закладывал и больше смотрел поверху, чем под ноги. Разве так много наберешь?.. А вернутся — бабка их добычу на сметане поджарит и к позднему завтраку подает. И тогда вынет Конрад Иванович из чемодана — бутылочку. И наливает деду лафитник. Для аппетита. А потом Конрад Иванович в саду книжку читает, а дед рядом с ним косы колхозные сядет отбивать или еще чего по хозяйству мастерить.