Читать «Малавита - 2» онлайн - страница 70

Вместо объяснений он предпочел нанести удар ниже пояса, эффективность которого не раз уже успел проверить.

— Я перестал верить в политику, когда политика начала верить в меня. Ах, Том, вам никогда не познать этого удовольствия, которое испытываешь при виде губернатора, жаждущего выкупить у тебя фотографию, где он пожимает тебе руку в шикарном ресторане. Даже Гуверу, вашему святому покровителю, и тому доводилось вкушать лингуиниза одним столом с легендарными капо.

— Раньше я, может, и попался бы на эту удочку, но сегодня песни на тему «политики ели у меня с руки» не помешают мне наслаждаться вашей замечательной кухней. Что меня всегда поражало в вас, мафиози, так это восхищение самими собой. Другие преступники плачут, что из-за трудного детства и всего такого не смогли жить нормальной жизнью, жалуются, что им не повезло, что они попали в дурную компанию, покатились по наклонной плоскости. Мафиози же, наоборот, благословляют небо за то, что они такие, какие есть; они считают, что на них снизошла благодать и что, когда они родились, над их колыбелькой склонились три добрые феи — Капоне, Нитти и Лучано. Я ни разу не слышал, чтобы даже на скамье подсудимых хоть один из них пожалел о своей карьере в «Онората сочьета». Даже в худшей из тюряг ваши похожи на блаженных, которые поедают свои макароны под пение Синатры. А в последний час, перед тем как испустить дух, вы благодарите Господа за то, что он избавил вас от этого ужаса — жизни честного человека.

— Жизнь честного человека? Да я еще мальчишкой знал, что у меня нет к этому ни малейшего призвания. В семь или восемь лет, когда я стал задумываться над тем, что такое жизнь, люди, будущее, знаете, что я делал? Я забирался на холмы Керни-парка и оттуда смотрел на Ньюарк. Мне был виден каждый дом, каждый огонек. Я представлял себе этот человеческий муравейник, бесконечное множество разных ситуаций, невероятную сложность взаимоотношений, мне было интересно, каким чудом вся эта удивительная чертовщина может крутиться и работать. Я чувствовал себя маленьким-маленьким и совершенно неспособным отыскать свое место в этом мире, что копошился у моих ног. Мне хотелось знать, где же тут моя дорога, что ждет меня и на каком углу, в какую сторону мне сворачивать. Все мальчишки задумываются об этом, и вы тоже, Том.

— Это точно. Только у меня это была крыша Крайслер-билдинга.

— Разница между нами в том, что там, где вы видели честного человека, я видел беднягу, бредущего по долине слез. Там, где вы видели доброго дедупшу, я видел старика, озлобленного сплошными неудачами. Там, где гуляли пары влюбленных, мне уже виделись будущие ревнивцы и рогоносцы. В каждом священнике я видел инквизитора, в каждом преподавателе — жалкого учителишку, а в каждом копе — копа. И сегодня ни вы, ни я нисколько не изменились: для вас человек априори хороший, пока он не проявит себя с плохой стороны. Для меня же он плох по своей природе, пока не удивит меня каким-нибудь добрым поступком по отношению к ближнему.