Читать «Горменгаст» онлайн - страница 19

Брат Ирмы отер салфеткою губы, смахнул с брюк крошку и распрямил длинную, узкую спину.

— Я спою тебе песенку, — сказал он. — Сочинил ее вчера вечером в ванне, ха-ха-ха-ха! — этакая безалаберная нескладица, так я ее и назвал — безалаберная нескладица.

И скрестив на груди изящные белые руки, он пошел вокруг стола.

— Начинается, сколько я помню, так… — Понимая, впрочем, что Ирма скорее всего не станет слушать его декламацию, Доктор снял со стола бокал, стоявший рядом с ее тарелкой, и: —…Ирма, дорогая, тебе не помешает глоток вина, прежде чем ты отправишься спать — ведь ты, судорожная моя, намереваешься с минуты на минуту отбыть в Страну Грез — ха-ха-ха! — и всю ночь провести там в обличии истинной леди.

С проворством профессионального престидижитатора Доктор вытащил из кармана пакетик, извлек из него таблетку и уронил ее в бокал Ирмы. Плеснув туда же немного вина, он с преувеличенной грацией, редко его покидавшей, протянул бокал сестре.

— А я налью немного себе, — сказал он, — и мы выпьем за общее наше здоровье.

Ирма, уже упавшая в кресло, сидела, спрятав в ладонях длинное мраморное лицо. Черные очки ее, коими она защищала от света глаза, ухарски съехали на щеку.

— Надо же, я совсем забыл о своем обещании! — воскликнул, застыв перед нею и по-птичьи склонив набок целлулоидную голову. Доктор — очень высокий, худой и прямой, весь — олицетворенная чувствительность и нервная интеллектуальность.

— Первым делом добрый глоток упоительного вина с виноградников под мечтательным холмом — так и вижу его, — и ты, Ирма, ты ведь тоже способна его увидеть? Крестьяне трудятся, потея под солнцем, — а почему? А потому что у них нет иного выбора, Ирма. Они беспросветно бедны, согбенные шеи их кривы. И эти мужчины, мужья, Ирма, как всякий достойный муж, заботятся о своих возлюбленных — ласкают лозы загрубелыми дланями, шепчутся с ними, улещивают их. «О виноградинки, — бормочут они, — дайте нам вина. Ирма ждет». Ну, и вот оно, вот оно, ха-ха-ха-ха! Восхитительно вкусное, белое, в хрустальном бокале. Запрокинь главу и глотай, моя капризная королева!

Ирма немного встряхнулась. Она не услышала ни слова. Она томилась в собственном, личном аду унижения. Глаза ее обратились к ножу в потолке. Тонкий рот дернулся, но Ирма все же взяла протянутый братом бокал.

Брат чокнулся с нею и, повторяя движенье его руки, Ирма непроизвольно подняла бокал к губам и отпила.

— А теперь та самая нескладица, набросанная в присущей мне небрежной манере. Да, но как же она начинается? Как она начинается?

Прюнскваллор знал, что уже к третьей строфе на Ирме скажется сильное, лишенное вкуса снотворное, растворенное им в вине. Он уселся на пол у колен сестры и, подавив отвращение, похлопал ее по ладони.

— Первейшая из дам, — сказал он, — взгляни на меня, если сможешь. Сквозь полуночные очки свои. Это будет совсем не страшно — для того, кто вскормлен на ужасах. Итак, слушай…