Читать «Где валяются поцелуи» онлайн - страница 13

— Женщины все такие чувствительные? — скользнул я рукой от шеи по груди к ее соску.

— А ты как думал? Прикасаясь к моей коже, ты трогаешь душу. У меня мурашки.

— Это чувства пошли на работу.

— Знаешь, что меня больше всего пугает?

— Что в какой-нибудь замечательный день ты забудешь меня поцеловать, и я умру от нехватки тебя.

— Не говори глупости!

— Тогда обещай, что и ты не совершишь их.

* * *

— В таком случае вы знаете, в чем секрет вашей красоты? — Павел подлил клубничного варенья в беседу.

— Я стараюсь понравиться только одному человеку, — ответила Фортуна.

— Получается?

— Довольно сносно. Ко всему можно привыкнуть, но когда привыкают к твоей красоте, твоей молодости, твоей страсти, начинаешь чувствовать себя стиральной машиной, духовкой, пылесосом. Одним словом, предметом быта, главная функция которого — поддерживать порядок. Становится безнадежно тоскливо, что жизнь уходит, потому что ей с тобою не интересно. Поэтому, как всякая молодая особа, я люблю приключения.

— Любовные?

— Куда уж там! К сожалению, то, что в обычной жизни выглядит безобидным развлечением с парой-тройкой поцелуев, в семейной приобретает масштабы самого страшного преступления.

После этих слов кукушка вылетела из своего убежища и сообщила, что уже полночь.

— Я еще в самом начале хотела спросить, откуда у вас такая прелесть?

— Всегда хотелось завести домашнее животное, но ввиду частых поездок по работе остановился на этой птице. Выгуливать не надо, служит верой и правдой.

— А чем вы ее кормите?

— Временем.

— Своим?

— Да. Сегодня вот она вашим поужинала.

— Удобно. Ей там не душно, в этом скворечнике?

В ответ Павел открыл балкон. Вечерний ветер начал трепаться с занавеской о чем-то своем. Та, обольщенная таким вниманием, отвечала ему взаимностью, смущаясь и кокетничая, пытаясь всячески выразить одну только фразу: «Я не такая». Всякий раз, когда невидимые сильные руки ветра порывисто подхватывали ее стройное тонкое тело, она вырывалась со словами: «Ну что вы себе позволяете?» Каждый из них понимал, что надо решаться, потому что неизвестно, когда еще они смогут так же свободно, непринужденно миловаться. Окно может закрыться в любой момент, и тогда жизнь разлучит их, сделает далекими, и они не смогут общаться так искренне, сожалея об упущенных возможностях, поглядывая друг на друга холодным стеклянным взглядом.

— Спасибо, так лучше. Словно прохладный бриз с моря, — вдохнула свежего воздуха Фортуна.

— Но это еще не Венеция. Вы там бывали?

— Нет, но часто очень хотелось сесть в эту лодку.

— Почему лодку?

— Венеция всегда представлялась мне гондолой, которая покачивается на волнах любви и спокойствия. И купол ее собора, словно фигура гондольеро в белой рубашке, одиноко возвышается над миром и спокойно ведет свой кораблик, постоянно принимая туристов на борт, угощая их достопримечательностями, потом высаживая, чтобы пригласить новых. Он течет по реке времени вместе с ним и поэтому не ощущает его. Лишь изредка, когда боли в спине тревожат его, напоминают ему, что он уже не мальчик, что в скором времени с ним станет неинтересно… Мне тоже его постоянно не хватает, — посмотрела на настенные часы Фортуна.