Читать «Подполковник Ковалев» онлайн - страница 99

— Точно, миледи Ковалева, не ошиблись.

— Ну, как разбор? — с тревогой посмотрела на мужа Вера.

Владимир Петрович покосился на Семена.

— Все в норме, Верочка, — сказал Гербов.

Так просто: «все в норме». Но как нервничала Вера, пока шел разговор в клубе.

С Антониной Васильевной и дочкой она ушла на кухню. А Ковалев стал рассказывать Семену о встречах в суворовском.

— Сегодняшнюю «Красную звезду» читал? — спросил он Гербова.

— Нет, а что такое?

— Вот погляди.

На последней странице газеты напечатали информацию о персональной выставке военного художника Андрея Суркова.

— Жаль, мы там не побываем, — сказал Гербов, возвращая газету.

Подойдя к своему столу, Ковалев выдвинул ящик, достал из глубины его алые погоны..

— Вот храню. Это очень сентиментально?

— Не думаю. Ты помнишь, какие стихи посвятил мне в день восемнадцатилетия? Они врезались в память на всю жизнь:

Эта тесная связь полудетских                                             сердец Не развеется ветром, водой                                             не размоется, Это — дружба, во имя которой                                             в беде Не бросают товарища                                            комсомольцы. Улетают птенцы из родного                                            гнезда, Режут воздух окрепшими,                                           сильными крыльями…

Уже за столом Гербов поднял рюмку:

— За непреходящую дружбу.

Заговорили о переездах, об укладе семейной жизни.

— Сема, вот будьте вы справедливым судьей, — попросила Вера. — Володя не желает совершенствовать наш быт. Говорит: «Все равно нам здесь недолго жить».

— А моя Тома еще как совершенствует, — с удовольствием сообщил Семен Прокофьевич, — соковарка, скороварка, электромясорубка. Комбинат! Впереди века — на два шага!

— Ну вот видишь, видишь! — уличающе воскликнула Вера.

Ковалев укоризненно посмотрел на жену.

— Не смотри, не смотри так: Сема свой человек, а я говорю правду. И потом пожалуюсь вам еще, — обратилась она к Гербову, — за своими полковыми делами редко ходит со мной на концерты…

— Служба, матушка, — разведя руками, сокрушенно произнес Гербов фразу, что не раз говаривал дома.

— А я? — не сдавалась Вера. Щеки у нее раскраснелись, глаза воинственно полыхали. — Расскажу вам, как мы года три назад подняли бабий бунт.

— Ну, Вера, — попытался утихомирить расходившуюся жену Владимир Петрович и поглядел на нее с ласковым укором.

— Нет, расскажу! Разбор так разбор. Он и дома полезен, — Вера перевела дыхание. — Мужья наши зачастили мальчишники устраивать… По поводу каждой новой звездочки на погоне, благополучного завершения учений — был бы повод! Ну, мы терпели, терпели… А потом позвонила я Первого мая подруге Дариме, она жена начштаба Карпова, еще одной майорше — Васильевой и капитанше… Говорю: «Давайте девчатник устроим? Наши мужья пируют в „узком кругу“, а мы устроим свой „узкий круг“». Сказано — сделано.

Собрались у «капитанши», выпили сухого вина, кофе, засиделись. Звоню я на квартиру Карпову. Невинно спрашиваю: «Дариму можно?» А Карпов мне в ответ своим тихеньким, но на этот раз скрипучим голосом: «Нет ее».