Читать «Подполковник Ковалев» онлайн - страница 97

Даже о том говорили, что был, пожалуй, переизбыток имитаций, слишком много дыма, взрывов и треска: «Крым в дыму, бой в Крыму — ничего не видно».

О действиях полка Ковалева в общем отзывались похвально, хотя не обошлось без замечаний.

Но Ковалев, особенно ценивший в армейской службе точность, считал, что к нему сейчас снисходительны, что его щадят.

Гербов обдумывал свое выступление. Конечно, мельчить, делать замечания второстепенной важности не стоило, о них можно сказать Владимиру позже, один на один. Речь должна пойти о вопросах принципиальных — и здесь лавировать нельзя.

Он испытал однажды подобное чувство неловкости, раздвоенности, что ли. В его дивизии заместителем командира батальона служил майор Бадыгин. Гербов, объезжая полки и знакомясь с офицерами, сразу узнал Димку Бадыгина из пятой роты их суворовского училища.

Когда-то, как шеф, Гербов обучал этого мальчишку шахматной игре. Остались те же, немного навыкате, маслянистые глаза, взлетевшая правая бровь, отчего казалось, что Димка постоянно чему-то удивляется.

Позже Гербов вызвал Бадыгина к себе, и они долго и очень дружески беседовали. Майор расценил эту беседу, как право на некую исключительность, на снисхождение к его не очень-то ревностной службе.

Он заочно учился в университете, был уже на четвертом курсе юридического факультета и, вероятно, это считал для себя главным, к армейским же обязанностям относился довольно формально.

Когда на учениях, из-за неисполнительности Бадыгина, батальон его очень проштрафился, командующий сердито бросил Гербову:

— Придется майору повременить с университетом… В конце концов, не юристов мы готовим…

Гербов, объяснив, как сложились у него отношения с Бадыгиным, честно оказал, что на такую запретную меру пойти ему по-человечески трудно. Генерал отнесся к признанию командира дивизии с пониманием.

И снова Гербов имел с Бадыгиным на этот раз довольно жесткий разговор.

— Слушай, Дмитрий, — говорил ему Гербов, — ты мне друг, но истина дороже.

Он объявил Бадыгину выговор в приказе, и, кажется, это было воспринято майором как должное.

…Генерал Горяев предоставил слово Гербову. Он начал с преждевременного выхода первого батальона на рубеж атаки, пагубности такого просчета. Говорил о спаде динамики наступления в его серединной стадии.

— Ведь общеизвестна истина: каждому темпу продвижения соответствует свой огонь…

Удивительно устроен человек: только что Ковалев винил себя за эти же грехи, думал, что в дальнейшем штабу полка следует детальнее проводить рекогносцировку местности, точнее разрабатывать маршруты выдвижения, взаимодействие.

А стоило Гербову заговорить о том же, как возникла невольная мысль: «Цену себе набиваешь, дорогой Семен».

Он посмотрел на Гербова сердито, и тот подумал: «Узнаю дружка. В пузырь полез».

Но тут же Ковалев с возмущением отшвырнул недостойную мысль. На месте Семена он выступил бы точно так же. Есть вещи, которыми не поступишься даже во имя дружбы. Именно во имя ее: «Хорош я… Заподозрить друга черт знает в чем, а себя обелить».