Читать «Рябиновый дождь» онлайн - страница 96

Отвечать ему было нечего.

— Почему вы злитесь на Стасиса, хотя надо злиться на меня?

— Откуда ты это взяла?

— Я же вижу: вы не можете спокойно пройти мимо меня, а Стасис вам мешает.

С такой обезоруживающей откровенностью он еще не сталкивался. Когда Бируте в первый раз сказала ему о том, что он — ее судьба, Викторас подумал, что ее слова продиктованы страхом или нервным перенапряжением, а сейчас он смутился и стал сопротивляться:

— Допустим, я влюбился в тебя… И что же из этого следует?

— Если вы любите меня, должны любить и его.

— Чушь.

— Почему?

— Потому что природа не переносит двойственности. Как говорится, третий лишний.

— Но «лишний» вы, так как вы принесли ему боль.

Ему стало интересно:

— А тебе?

— Я уже говорила, помните, когда вы стреляли в меня?

— Ты все еще веришь в эту чепуху?

— Верю.

— Ну, а Стасис?

— Это вас не касается. Он воспользовался вашей трусостью. И если мне от этого несладко, я могу винить только себя или судьбу.

— С ума сойти! — только и сказал Моцкус и, не дочистив картошку, ушел в лес. Но слова Бируте продолжали преследовать его. Он с ужасом чувствовал, что отчасти она права. Что было бы, если бы люди всегда говорили только то, что думают и что чувствуют?

С мыслями о Бируте он и ложился, и вставал. Кое-как закончив работу, ехал к ней, разговаривал, привозил ей книги и лекарства и каждый раз дивился оригинальности ее мышления. Беседы эти длились все дольше и дольше, пока Стасис не начал коситься.

— Товарищ Моцкус, меня в армию забирают, — однажды сказал он.

— В вашем возрасте?

— Я вовремя не отслужил, а теперь всех под метелочку подбирают, в годы войны ведь женщины мало рожали…

— А чем я могу помочь тебе?

— Я подумал, может, поговорили бы где надо… Вы же всех знаете. Может, бумажку какую… Справку…

— В армии надо каждому послужить, а если я позвоню, тебя еще быстрее заберут, — сказал он искренне, совсем не почувствовав подозрительности ситуации, в которой они все оказались, а Стасис как-то странно рассмеялся и, тяжело вздохнув, решился:

— Наверно, вы уже так и сделали.

— Что ты говоришь?! — Викторас очень редко попадал в глупое положение. — Я же от души.

— Вы из-за Бируте.

— Неправда! Я всегда считал, что мужчина должен уметь воевать. С такими мыслями я весь фронт прошел. — Последние слова прозвучали еще глупее.

— Тогда было совсем другое.

«А ведь он прав, черт побери!» Испугавшись своих мыслей, своей лживости, Моцкус чуть было не признался, что Бируте ему нравится, однако спохватился и поехал совсем уж не в ту степь:

— Ты не думай, я ничего плохого… С твоей Бируте довольно интересно, но совсем с другой, с интеллектуальной стороны…

Он и не подозревал, что его слова приводят Стасиса в отчаяние, но в это время появилась приехавшая Марина. Она была нежнее шелка. Привезла Бируте подарки, а мужчинам — шотландского виски. Выпив, Моцкус стал смелее. Улучив момент, он вошел к Бируте на кухню и сказал:

— Ну, нареченная, пришла пора проститься.

Бируте пронзила его взглядом и вытерла губы. Не руки, не лицо, а приподняла передник и провела по губам… Он не удержался и крепко поцеловал ее.