Читать «Рябиновый дождь» онлайн - страница 161

«Уезжаешь?»

«Как видишь», — ответил я, бесконечно веселый, хотя в душе все еще дрожал и боялся, как бы начальство не передумало.

«А людей, которых взбудоражил, перед которыми слова не сдержал, — их здесь оставишь или с собой заберешь?»

«И другой не хуже меня эту работу выполнит, Может, даже лучше», — я не думал, что он серьезный разговор затеял, поэтому только отмахнулся.

«Хотя бы Гавенайте помоги», — не отставал он.

«А это уже не твое дело», — обиделся я.

«Не мое, — согласился он, — но признайся, к делу Пожайтиса ты равнодушен только потому, что Бируте нравится тебе и ты хочешь сберечь ее для себя как неприкосновенный запас, если в Вильнюсе у тебя не получится с этой фельдшерихой второй молодости».

«Замолчи, — рассердился я, — за такие слова можно и по физиономии схлопотать».

«Бей! — не уступил он. — Но если ты так и оставишь Бируте, я сам дам тебе в зубы».

И я стукнул. Он постоял сжав кулаки, потом отчетливо, чтобы все слышали, сказал:

«Ну, вот и вспыхнула война, и не похожие, а очень разные люди виноваты в этом. Но оплеуху ты дал себе как плату за более жирную гречневую кашу, которой тебе страшно захотелось», — хлопнул дверью и ушел. В полночь.

Я стоял разъяренный и чувствовал, что он прав, что я делаю что-то не так, что ради сытого настоящего я рискую своим будущим, а может, и всей своей экзистенцией. Надо было догнать его тогда, вернуть, извиниться, надо было сесть и вместе хорошенько поразмыслить, как выбраться из создавшегося положения, но я равнодушно ляпнул: «Баба с возу — кобыле легче», — и пил до зари.

Водка не брала меня. А чувство вины все возрастало, увеличивалось, наконец, я не выдержал, взял нескольких парней и пошел к Напалису. На большаке нас встретили дети, ходившие по грибы. Они испуганно рассказали, что возле дороги лежит мертвый человек и винтовка… Я сразу понял, что это он. И когда подбежал, ты не поверишь, первое впечатление было такое, что на земле лежу я сам. Я даже вздрогнул. Мне показалось, что меня уже нет, что на землю упала моя совесть, мое прошлое, что я отрываюсь от каких-то корней, привязывавших меня к земле, что я, словно уж, вылезаю из своей старой шкуры, а новой у меня нет…

В кармане у Бутвиласа мы нашли только старую, сплюснутую гильзу орликона. Я вертел ее в руках и все думал: вот уже нет человека… Нет! А мне после этого не стало просторнее. Наоборот, после этого я задыхаться начал… Но когда вечером родился его ребенок, я кричал про себя: нет на свете двух одинаковых существ! Каждый человек — это неповторимое творение земли нашей, поэтому каждая мать, рожая ребенка, дарит миру первого человека!.. Успокоившись, я поклялся стать этому ребенку отцом, но через несколько дней Дануте, выпустив из хлева всю скотину, ушла из Пеледжяй и словно в воду канула. Я искал ее, искал долго, терпеливо, но не нашел. Думал, вышла замуж, сменила фамилию… И когда уже пропала всякая надежда найти ее, когда я сам порядочно подзабыл все это, его сын пришел работать к нам в гараж. А теперь — эта злополучная катастрофа.