Читать «Великая Отечественная катастрофа – 3 (сборник)» онлайн - страница 221

Номинально острую нехватку автотранспорта и тракторов-тягачей в Красной армии к началу войны признают все, но выводов почему-то не делают, сравнивая лишь количество танков противников. Но ведь понятно, что 375 танков, положенные советской танковой дивизии, при 1360 положенных ей автомашинах и 630 мотоциклах куда более ориентированы на оборону, чем 180–200 танков немецкой дивизии при двух с лишним тысячах автомашин и 1300 мотоциклах. Танки – мощь удара, мотопехота, прикрывающая их фланги, – его плечо, глубина. В советской дивизии два танковых полка и один мотопехотный, в немецкой – наоборот. Получается, что по сравнению с немецкими дивизиями советские были куда менее «наступательны», даже если судить по штатному, а не по реальному составу.

Если Советский Союз и готовился к войне, то к той самой, что кратко описана в известной песне «Если завтра война». Кстати, публичная советская военная доктрина того времени – нападение врага, контрудар, перенос войны на территорию противника – не слишком отличалась от реальности. К концу контрудара, требующего не столько глубины, сколько танковой мощи, к переносу войны на территорию противника мобилизованный автотранспорт как раз успевал.

Что касается якобы имевшего место «наступательного» выдвижения авиации к границам, оно на самом деле было общим, а не наступательным развертыванием. Под первый удар немецкой авиации попали в основном аэродромы истребителей – которые уже по факту того, что они истребители, должны были находиться близко от границы. Немцы знали, что уничтожат в основном истребители, и рассчитывали, что советские бомбардировщики не отважатся атаковать немецкие колонны без их прикрытия. Но те отважились. И даже дальние бомбардировщики вместе с фронтовыми бомбили и обстреливали немецкие колонны, жертвуя собой, но выигрывая время. Капитан Гастелло и пилоты его эскадрильи летали именно на дальних бомбардировщиках Ил-4.

Самоубийственные рейды советских летчиков, как и отчаянные удары советских танков и пехоты, выигрывали бесценные часы и дни, отнимая их от тех 6–8 недель, что немцы отводили на войну. Часы задержки в пробках, простои танков без горючего и запчастей, сожженные автоколонны – все это приводило к отсрочкам.

Да, глупо отрицать, что немцы достигли оперативной внезапности. Но они достигли ее и летом 1940 года, хотя Франция уже 9 месяцев воевала с Германией и готовилась к отражению нападения. В оперативном искусстве немцам тогда еще не было равных, «поймать» их можно было лишь на стратегических просчетах. Красная Армия серьезно уступала немцам в самом главном – организации. И она не стала пытаться обыгрывать их в этой игре – ждать, пока наладится связь и взаимодействие, пока всем подвезут горючее, всем раздадут патроны и снаряды. Так ждали французы – и проиграли.