Читать «Любовница президента, или Дама с Красной площади» онлайн - страница 92

Сажусь в машину, мчусь на Кутузовский, я должен удостовериться, на месте ли второй грузовик фирмы «Бранкалеоне и сыновья» — там ли он еще, где я вчера его видел — в том дворе, в котором Наташа выйдет из моего автомобиля, ее подменит Мисс КГБ, а она подбежит к грузовику и залезет в него.

Но арест Нано вряд ли случайность. За несколько часов до столь рискованной операции он не стал бы пытаться тайно вывезти за границу иконы и икру. Если он и занимается контрабандой — это его дело, но Нано ездит из Москвы в Рим и обратно раз в месяц, к чему ему было рисковать именно в этот раз, с опасностью, что кто-то найдет сначала икру, а потом Наташу. Если его арестовывают за торговлю иконами, он может заработать десять лет. Если же хватают за то, что он хочет помочь бывшей любовнице советского Президента тайно выехать за границу, то ему грозит остаться в тюрьме до конца своих дней. Нет, он не совершил бы подобной глупости. Иконы и икру в его грузовик наверняка подкинули пограничники. Ведь в СССР они подчиняются КГБ. Или же ему их подсунул кто-то другой при отъезде из Москвы. В грузовик их положил кто угодно, только не сам Нано. Его подставили. Помешали нашему побегу, сделали еще одно предупреждение…

Я на Кутузовском. Грузовик Бранкалеоне, второй его автофургон, исчез. Перед конторой Нано стоят две «волги», одна черная, другая белая. Их не спутаешь ни с одной другой машиной. Должно быть, арестовали всех — водителей, секретаршу, бухгалтера. Все кончено. Мы находимся в Советском Союзе, тут и останемся. Пленниками. Надо предупредить Наташу. Что я могу ей теперь предложить? Мы можем попытаться укрыться в итальянском посольстве. Просить политическое убежище. А если нас там будут держать взаперти долгие месяцы, а то и годы? Куда же тогда бежать? Спрятать Наташу тут, в Москве? Или же сказать ей: все бесполезно, лучше нам больше не видеться, ибо только поступая так, как хотят они, она сможет жить спокойно, сможет сохранить жизнь. Но кто эти они? КГБ? Враги Президента? Друзья Президента? Сам Президент?

Веду машину машинально, не думая, сворачиваю в какие-то улицы. А может быть, нам остаться здесь, вместе, навсегда? Я мог бы бросить писать, сменить работу, просить о советском гражданстве. Раз и навсегда избрав участь пленников, может быть, мы обрели бы свободу любить друг друга. И по воскресеньям ходить гулять на Ленинские горы, покупать мороженое, любоваться сверху на город, как тысячи других парочек…

Вот я и у дома Наташи. У подъезда нет машин с включенным мотором. Поблизости не видно типов в темных очках, делающих вид, что читают газету. Вхожу, вызываю лифт, нажимаю кнопку последнего этажа. Лифт, скрежеща, ползет вверх, останавливается, я выхожу на площадку. Я пунктуально точен, словно побег еще осуществим. Подхожу к двери Наташи, если мои часы правильны, до условленного часа нашей встречи осталось еще сорок пять секунд. Сорок секунд. Нажимаю кнопку звонка.

Никакого ответа. В уме считаю: раз-два-три-четыре, чтобы успокоиться. И дальше: пять-шесть-семь-восемь, чтобы знать, сколько прошло времени с момента нажатия кнопки, девять-десять-одиннадцать-двенадцать, сколько понадобится Наташе времени, чтобы открыть дверь, тринадцать-четырнадцать-пятнадцать… Ничего… Вновь смотрю на часы. Во второй раз нажимаю кнопку звонка. Сильнее, дольше. Звоню в третий раз. Потом — в четвертый, долго не отнимая пальца от кнопки. Без всякого результата. Что если ей вдруг стало плохо, она лишилась чувств?