Читать «Любовница президента, или Дама с Красной площади» онлайн - страница 21

Я спрашиваю, не нужно ли ее подвезти. Она отвечает, что живет далеко, потом добавляет:

— Это было бы в самом деле весьма любезно с вашей стороны, — и в третий раз чуть приседает.

Какая воспитанная девочка! Мама действительно хорошо ее воспитала. Если только ее этому — делать книксен и краснеть — не научили в КГБ, чтобы лучше обманывать свои жертвы. Может быть, ради этого она и одержала победу на конкурсе?

В машине я спрашиваю, как совмещается ее преданность КГБ с преданностью делу перестройки: ведь секретная служба — цитадель реакционеров, препятствие на пути демократических реформ. Она отвечает, что КГБ совсем не такой, каким его представляют на Западе. Это уже более не единообразная структура, в которой все, от главы до посыльного, мыслят одинаково. Также и внутри КГБ существуют прогрессисты и консерваторы, коммунисты и «демократы», свои группки, течения, политическая борьба. Она себя ощущает коммунисткой, но болеет за перестроечные реформы, верит в Бога и осуждает тех, кто применяет насилие, чтобы навязать другим собственные идеи.

— Все это вы так же свободно могли бы высказать и на Лубянке?

— Если я была бы вынуждена отказаться от своих принципов, я бы оттуда ушла.

Задаю вопрос, оставляют ли ей ее принципы хоть немножко свободного времени.

— Сейчас я вам это докажу, — отвечает она и предлагает остановить машину у кафе.

В зале темно, накурено, по стоящему на стойке телевизору показывают концерт какого-то русского рок-певца. Выпиваем по чашке чая. Съедаем по пирожному. Катя как-то странно глядит на меня. Я на нее. Мне начинают лезть в голову мысли насчет любовного приключения с агентом КГБ. Затем я представил, как расскажу об этом друзьям в Италии и они офонареют.

— Вам пришлось преодолеть целый ряд ступенек, прежде чем познакомиться с женщиной, которая дала объявление в газете. Я предпоследняя из вереницы женщин, проверяющих вас. Однако вы не пожалеете о том, что пришлось проявить терпение. Она тебе объяснит, чем это было вызвано. — Внезапно тон ее меняется. Она обращается ко мне на «ты», как капитан к солдату. Это уже больше не наивная и кокетливая куколка. Тон ее решителен и категоричен. — Но ты должен обещать сохранить в тайне эту историю. Должен обещать, что выслушаешь все и никому ничего не расскажешь. Или сделаешь это в том случае, если она сама от тебя этого потребует. Ты согласен на это? — Ожидая, что я отвечу, она вертит в руке чайную ложечку.

— Обещаю, даже больше того — клянусь, — поспешно говорю я, чтобы скрыть свое разочарование в связи с несостоявшимся галантным приключением.

— Я в этом не сомневалась. Но, как я тебе уже говорила, я умею стрелять, разбиваю кирпич ударом руки, могу даже приготовить отравленное пирожное…

Застывшим от ужаса взглядом смотрю на тарелочку с недоеденным мною безе.

— …в общем, советую не нарушать данной тобой клятвы.

У меня промелькнула мысль, что дело начинает принимать серьезный оборот, но Катя продолжает:

— Поверь, что человек, который хочет с тобой встретиться, стоит того, чтобы стерпеть в тысячу раз большей предосторожностей, чем те, которым подвергают тебя.