Читать «Смерть идет по пятам. Вне подозрений. Кровь в бухте Бискайн» онлайн - страница 249

Ван Кортлендт глядел вслед своей машине, пока она не исчезла из вида, потом вывел автомобиль на дорогу, по которой они только что приехали, и направился в обратную сторону.

— На него можно положиться, — сказал он, прочитав мысли Форнлея. — Мы всего-навсего два американца, которые торгуют машинами. Что? Если кто и заподозрит тут неладное, мы просто не обратим на него внимания. Я не посвящал его в подробности нашей игры. Когда-то он сам был газетчиком и догадывается, что я попал в историю. Нацистов он ненавидит до омерзения. Торговля машинами дает ему хороший доход. Так что все довольны.

Форнлей понимал, что и ван Кортлендт тоже остался от этой сделки не внакладё. Машина явно пришлась ему по душе. Странный он человек, подумал Форнлей; наверное, такой же странный и непредсказуемый, каким ему самому кажутся британцы. Эта мысль удивила его. Форнлей улыбнулся. Его улыбку ван Кортлендт увидел в зеркале.

— Что вас развеселило? — спросил он. — Мои проделки?

— Ненавижу до омерзения. Забавно, но это единственный вопрос, который между большинством американцев и англичан не вызывает абсолютно никаких разногласий. Французский обыватель тоже ненавидит нацистов; но по крайней мере половина французов ненавидит немцев по причине опасного соседства. А вот вы и я ненавидим нацистов не потому, что они немцы. Мы ненавидим немцев потому, что они нацисты. Будь это не так, вы бы не гнали эту чужую машину бог знает куда и бог знает зачем. Вы бы стояли на углу какой-нибудь улицы и орали вместе с другими: «Хайль!» — ощущая при этом таинственный душевный подъем. Знаю, вам полюбились Майлсы, но если б нацисты не согнули вас в бараний рог, вы бы сидели и не рыпались. Дело-то в том, что мы находимся сейчас в таком состоянии, когда хотим помочь всякому противостоящему нацистам человеку. Разве не так?

Ван Кортлендт усмехнулся.

— Примерно. Я не рассказывал вам о своих ощущениях, когда сюда приехал? Я собирался быть совершенно беспристрастным обозревателем. Мои статьи должны были стать образцами непредвзятости. Представляете? Я исходил из того, что немцы переживают суровые времена. К ним следует относиться по справедливости… Блажь какая-то. Через несколько недель я понял, что справедливым считается лишь то, что идет на пользу Германии, а все остальное посылается к чертям собачьим. Я не против, чтобы люди отстаивали собственные права; все мы так делаем. Но возмущает то, что правами они сами всех наделяют. Вот в чем беда. Они всегда правы, а все прочие их просто не понимают. Критика для них — это происки евреев и коммунистов. Они так долго дурачили людей, что в конце концов сами оказались одураченными.

— Вероятно, это происходит оттого, что используются два разных критерия, — предположил Форнлей, — один для Германии и другой для остального мира. Они и в самом деле поверили, не может быть злом то, что является для них благом. Поэтому нацисты лгут и совершают различные вероломства. Для них не существуют лекарство и ложь, если они служат благу Отечества: любая гнусность оправдывается моралью.