Читать «Гнилое яблочко» онлайн - страница 47

В библиотеке остается дюжина старших студентов. Когда я прохожу мимо них, они не поднимают головы, но я все равно стараюсь улыбаться. Ворчание в животе нарастает, и если они слышат его, пусть думают, что все в порядке.

Хотя все совсем не в порядке. Мой живот сейчас взорвется, и мне требуются все силы, чтобы добраться до комнаты с архивами шагом, а не бегом. Наконец я достигаю двери, распахиваю ее и вваливаюсь внутрь. Комната заставлена металлическими шкафами с книгами и папками. Отчаявшись уйти достаточно далеко от читального зала, я кидаюсь в первый попавшийся проход и забиваюсь в угол.

Бобы, бобы, нет музыкальней еды!

Чем больше сожрешь, тем звучней…

Мой живот заканчивает куплет как раз вовремя. Звук получается громкий, а удар — мощный. Кажется, будто бетонная стена, к которой я прислонился, сотрясается, — хотя, может, это я сам трясусь от страха и напряжения.

Но этому приходит конец. И я чувствую себя словно заново родившимся.

Я пережидаю несколько секунд, чтобы убедиться, что за первой волной не последует вторая. Однако живот не подает признаков жизни, и я облегченно вздыхаю и шагаю к двери.

Но выйти не могу. Потому что прямо передо мной стоит Самара. Она зажала руками нос и рот, широко расставила ноги и будто приросла к полу. По одну сторону от нее валяется раскрытая курьерская сумка, по другую — чашка, из которой пролился кофе. Самара вытаращила глаза и тяжело дышит.

— Поздравляю, Симус Хинкль, — выдыхает она. — Возможно, Анника все-таки права насчет тебя. 

Глава 12

Штрафных очков: 250

Золотых звездочек: 60

…

Кому: [email protected]

От кого: [email protected]

Тема: Еще один повержен в прах

Дорогая мисс Парципанни!

Я снова это сделал. Недавно после урока биологии я сделал кое-что очень плохое с другим учителем. Это было так ужасно, что она застыла на месте, покраснела и чуть не расплакалась. Я не могу сказать вам, что именно я сделал (поверьте, вы бы не хотели этого знать), но я могу сказать, что прошла уже неделя, а я до сих пор чувствую себя ужасно.

Это была случайность — так же, как и тогда, когда я попал в вас яблоком или в Ферн мячом. Я старался загладить вину и быть прилежным учеником… но уроки здесь очень странные. И учат нас всяким странным вещам.

Взять хотя бы музыку. В Клаудвью на этом уроке мы слушаем Бетховена, считаем такты и играем на пианино мистера О’Малли «Зеленые рукава». Здесь на музыке нас учат свистеть, не шевеля губами. Этим мы недавно занимались. Два часа подряд.

Другие уроки такие же чудные. На физкультуре мы бегаем по кампусу, а старшие студенты притворяются взрослыми и догоняют нас. На развитии речи мы совершенствуемся в поросячьей латыни и учим поросячий французский; это то же самое, что поросячья латынь, только в каждом слове ударение надо ставить на последний слог. На изобразительном искусстве мы рисуем страшные рисунки — в идеале при взгляде на них родителей должны целую неделю мучить кошмары.

Я до сих пор не понимаю, как эти навыки пригодятся мне в реальной жизни, но я принял правила игры. Потому что это радует моих учителей. И потому что когда-нибудь семестр закончится. Я поеду домой. Родители будут думать, что я исправился, и я сделаю все, чтобы доказать им, что они не ошибаются. А Килтер останется просто странным местом вблизи Северного полюса, где я когда-то провел несколько недель.

По крайней мере, я на это надеюсь.

С уважением, Симус Хинкль