Читать «Путь в Обитель Бога» онлайн - страница 41

— Ты слишком долго странствовал, Элф, — сказала девушка ласково и чуть печально. — И ты спал так долго, что Проникновению пришёл конец.

Женщин я не видел уже две недели — с того самого дня, как вышел из Харчевни направляясь в город — а таких вообще никогда не видел. Она была, быть может, даже красивее Лики, и уж точно красивее проституток из Харчевни. И крылья! Белые, как её кожа, как падающий сверху снег, как её волосы; не голые и перепончатые, как у большинства зверюг Додхара, но покрытые перьями, как у птицы… или у ангела.

— Я и не знал, что на Додхаре водится такое чудо, — невольно сказал я вслух.

Девушка улыбнулась.

— Ты нас не встречал, но нас много, и мы всё о тебе знаем. Пойдём со мной, я покажу тебе… Пойдём, не бойся, я люблю тебя! Я буду твоей, если захочешь, и ты забудешь все свои беды, и смерть родителей, и Проникновение, и ничего на свете не будет тебя беспокоить! Оставь своё оружие и вещи — нам ничего не понадобится…

Вот это уже слегка походило на разговор шлюх из Харчевни — они тоже уверяли, будто я обо всём забуду рядом с ними. Правда, они пели не так сладко, выражались откровеннее, и обычно им бывало что-то нужно от меня — галеты, шмотки или ещё что-нибудь; и, естественно, у них не было крыльев. А что может хотеть девушка из сказки?

Она расправила эти крылья, взмахнула ими и легко спорхнула вниз, встав рядом со мной. Я ощутил на лице касание прохладного ветра, и снова закружились снежинки. Они оседали на отброшенное в сторону одеяло, мою одежду и волосы девушки; и я поднялся, потому что неловко стало лежать в присутствии такой красавицы; и она положила мне на плечи тонкие белые руки и говорила мне такие слова, которых я никогда в жизни не слышал; и я заметил, что всё ещё держу в руке пистолет, а палец привычно пытается снять предохранитель…

Только тут до меня и дошло, что происходит.

Лицо девушки поплыло, стало прозрачным, и через него проглянула уродливая морда огромной летучей мыши. Снег пропал, на небе Додхара сияла полная Луна. Тотигай, выпустив когти и хрипло рыча, раз за разом бросался на скалу, со скрежетом съезжая вниз, а на её верхушке сидела чёрная сгорбленная тварь, быстро бормочущая себе под нос что-то вроде: «Эники-беники ели вареники, эники-беники ели вареники…» Сброшенное мною одеяло валялось почти в самом костре. Я стоял, по-бычьи нагнув голову и широко расставив ноги, безуспешно пытаясь поднять руку с пистолетом, который стал тяжёлым как наковальня, но тут кербер в очередной раз рыкнул: «Стреляй же, Элф, стреляй, дьявол тебя раздери!..» — и я, не в силах поднять оружие, чтобы прицелиться, вывернул кисть и дважды выстрелил от бедра.

Тяжёлые пули с надпиленным кончиком снесли бормотуна со скалы так легко, словно в него с размаху двинули бревном. Тотигай бросился в проход между валунами и выскочил наружу. Я, преодолевая сопротивление окаменевшего тела, последовал за ним, с трудом переставляя негнущиеся ноги. Бормотун ещё бился, истекая кровью сразу из двух ран — одна была в груди, а другая в животе. Тотигай прижал его крылья к земле, давая мне возможность спокойно добить упыря.