Читать «Война Калибана» онлайн - страница 212

Когда-то он любил Николу — или думал, что любит. Он ничего в жизни так не хотел, как секса с ней. Он говорил себе, что тогда были хорошие времена. Они вместе проводили ночи. Мэй вышла из тела Николы. Он все никак не мог поверить, что это драгоценное, главное для него существо — часть женщины, которой Пракс, оказывается, совсем не знал. Он был отцом ее ребенка, но не знал женщину, которая записала то обвинение.

Он открыл программу записи на терминале, направил камеру себе в лицо и облизнул губы:

— Никола…

Через двадцать секунд он закрыл программу и стер запись. Что он мог сказать? Спросить: «Кто ты и кем меня считаешь?» Но Пракс не хотел слышать ответа на этот вопрос.

Он вернулся к сообщениям, перебрал имена людей, помогавших ему в поисках. С прошлого раза ничего нового не появилось.

— Эй, док! — в тесную каюту ввалился Амос.

— Извини… — забормотал Пракс, убирая терминал в держатель над амортизатором, — просто при последнем ускорении…

Он указал на свое колено. Сустав распух, хотя не так сильно, как он боялся. Пракс ожидал, что он раздуется вдвое против нормального, но противовоспалительные средства в крови делали свое дело. Амос кивнул и, упершись ладонью в грудь, опрокинул Пракса обратно в гель.

— У меня палец на ноге иногда выскакивает, — поделился он. — Суставчик-то крохотный, но как повернешь не под тем углом при разгоне — боль сучья. Попробуй расслабиться, док.

Амос дважды согнул и разогнул колено, проверяя, что в нем цепляет.

— Ничего страшного. Ну-ка, выпрями его. Вот так.

Амос обхватил лодыжку Пракса одной рукой, другой взялся за раму койки и медленно, неуклонно стал тянуть. В суставе расцвела боль, потом в глубине что-то влажно щелкнуло, и возникло тошнотворное ощущение, что сухожилия трутся о кость.

— Ну вот, — сказал механик. — Когда снова станем разгоняться, пристрой ногу поудобнее. Еще один вывих — и придется менять коленную чашечку, понял?

— Понял, — ответил Пракс и начал подниматься.

— Я чертовски извиняюсь, док. — Амос опять толкнул его на койку. — То есть у тебя был паршивый день и все такое… Но ты ж понимаешь…

Пракс нахмурился. Все мышцы лица ныли.

— Что такое?

— Вся эта чушь про тебя и малышку. Это же просто чушь, верно?

— Конечно, — сказал Пракс.

— Потому как, знаешь, иногда случается такое, о чем и не думал. Выдался тяжелый день, сорвался, знаешь? Или напился там. Мне, знаешь, по пьянке случалось такого натворить, что потом и сам не вспомню. — Амос улыбнулся. — Я к тому, что, если там есть хоть частица правды, хотя бы и здорово преувеличенная, нам лучше сразу знать, понимаешь?

— Я никогда не делал ничего из того, о чем она рассказывает.

— Мне можно сказать правду, док. Я пойму. Мужчина может сорваться. Это еще не значит, что он мерзавец.

Пракс оттолкнул руку механика и рывком сел. Колено почти прошло.

— Нет, — сказал он, — значит. Значит, что он мерзавец.

Амос расслабился, улыбка неуловимо изменилась.

— Ладно, док. Говорю же — извиняюсь. Просто должен был спросить.

— Все нормально, — пробормотал Пракс, вставая.