Читать «Провидение зла» онлайн - страница 230

– А на какой еще его замешивать, если нет ни требуемой курицы, ни петуха, ни даже цыпленка? – сама себя спросила Кама, прихватив тканью, вытащила из костра оба кинжала, которые успели раскалиться в огне, подошла к камню, прочитала нужные слова, повторила трижды, чтобы неправильная интонация хотя бы в одном слове не испортила труд всей ночи, размахнулась и вонзила кинжалы в камень в начале первой и в конце последней руны.

Они вошли в скальную породу, как в масло, по гарду. Затем надпись набухла темно-красным, вспыхнула ярко-желтым и только после этого стала, тихо потрескивая, остывать. Но все это Кама видела, лежа в десяти шагах от могилы Сора. Ее отбросила волной жара, едва она воткнула кинжалы. И только на земле, разметав костер и не долетев до железной двери часовни пяти шагов, Кама вдруг почувствовала, что слезы наконец наполнили ее всю, подобрались к опаленным ресницам, и заплакала. Она плакала о Соре, об Игнисе, о самой себе, о Фламме, о ледяном камне, который бродил по ее телу, о Рубидусе, в мертвое лицо которого она так и не посмотрела, о своей больной ноге, которая ныла и не давала ей покоя, и той ноге, которая зажила, но теперь вновь отозвалась болью. Она плакала, пока не уснула, но спала недолго.

Она открыла глаза еще в сумерках, но вершины Балтуту уже были подсвечены рассветом. Надпись на камне оказалась выжженной на палец. Камень был еще теплым, но рукояти кинжалов показались ей ледяными. Ей почудился цокот копыт и голоса. Кама легла на дорогу, приникла ухом к камню и поняла, что со стороны Кирума идет отряд. Она проверила лошадей, забралась в седло и повела их сначала по каменистой тропе в сторону Ардууса, через четверть лиги свернула по затянутой прошлогодней травой ложбине в сторону гор, потом повернула на юг и через пару лиг углубилась в можжевеловую рощу на гребне одного из увалов. Отсюда, через глубокий, усыпанный острыми камнями распадок часовня, столб и погребение Сора были как на ладони.

Отряд в три десятка всадников появился через час. Он остановился у часовни, но стоял недолго. Один из воинов, который держал на древке серое полотнище с черным силуэтом кабана, стоял возле кострища, прочие всадники разделились и обыскали все вокруг на расстоянии сотни шагов, после чего отправились к Ардуусу.

«Ищите, – со злорадством подумала Кама. – В вашем королевстве больше нет наследного принца. Кабанчик зарезан. А королеве Флустре уже пятьдесят. Стоит попробовать слепить другого наследничка или уже поздно? Или следует поменять королеву, если эта рожает мерзавцев? Или наследная мерзость таится не в королеве, а в короле?»

Во рту у Камы стало горько, как будто она глотнула прокисшего вина. Ее выворотило тут же, в роще. Она взяла мех с водой, долго полоскала рот, потом умылась, напоила лошадей, вновь забралась в седло и направилась точно на юг, раздумывая, что же изменилось вокруг нее, если уже знакомые места кажутся чужими и непривычными? Кама поняла причину только вечером следующего дня, когда после блужданий между деревеньками и дозорными вышками Кирума, впереди, между лесистыми холмами, заблестела лента Малиту, а закатное солнце бросило последние лучи на предгорья Балтуту. Увалы, холмы, склоны гор – все это приобрело ярко-зеленый цвет. Еще стояли голыми деревья, еще прикрывала низменные луга прошлогодняя трава, но земля ожила. И это вновь заставило Каму заплакать. Она расположилась в рощице на вершине холма, склоны которого были покрыты колючей акацией. Даже без листьев серые заросли скрывали ее стоянку, а заросли осоки у родника и болотце с обратной стороны холма позволили отдохнуть лошадям. Кама занялась собственной ногой. К несчастью, обучению целительству она отдавала столько же времени, сколько и магии. К счастью, как нужно обрабатывать раны, ее учил Сор, в его мешке обнаружились и снадобья, да и смола от Фелиса Адорири была бесценным подарком. В первую же ночь Кама развела костер, вскипятила воду и, скрипя зубами, принялась чистить рану. Икра раздулась, покраснела, но еще не приобрела темно-красный оттенок, значит, ногу еще можно спасти. И все-таки с первой раной было проще, видно, Рубидус не содержал в чистоте свои стрелы, ноги было невозможно коснуться. Или все дело в умении Сора? Кама приготовила ткань, смолу, маленькую бутыль с квачем, иглу, шелковую нить, дала слегка остыть воде, свернула из платка жгут, зажала его зубами, обожгла на костре сразу два ножа и одним движением вскрыла рану сразу с двух сторон.