Читать «Закат и падение Римской Империи. Том 1» онлайн - страница 227
Эдвард Гиббон
Человечество так привыкло считать свою судьбу тесно связанной с законами, управляющими Вселенной, что этому мрачному периоду истории приписывали разные наводнения, землетрясения, появления необыкновенных или преувеличенных чудес. Но продолжительный и всеобщий голод оказался серьезным бедствием. Он был неизбежным последствием хищничества и угнетений, которые уничтожали и находившиеся налицо земные продукты, и надежды на будущую жатву. Вслед за голодом почти всегда появляются эпидемические болезни, возникающие от недостаточности и недоброкачественности пищи. Впрочем, вероятно, были и другие причины, содействовавшие распространению страшной моровой язвы, которая свирепствовала без перерыва с 250 по 265 г. во всех римских провинциях, во всех городах и почти во всех семьях. В течение некоторого времени в Риме умирало ежедневно по пяти тысяч человек, и многие города, спасшиеся от нашествия варваров, совершенно опустели.
Нам достоверно известен один интересный факт, из которого можно извлечь некоторую пользу, когда приходится подводить итоги бедствиям человечества. В Александрии аккуратно велся список всех граждан, имевших право пользоваться даровой раздачей зернового хлеба. Оказывается, что прежнее число просителей в возрасте от сорока до семидесяти лет равнялась числу всех тех просителей в возрасте от четырнадцати до восьмидесяти лет, которые остались в живых после царствования Галлиена. Применяя этот достоверный факт к самым аккуратным спискам смертности, мы, очевидно, должны прийти к тому заключению, что в Александрии вымерло более половины ее населения; если же мы позволим себе судить по аналогии о том, что должно было происходить в других провинциях, то мы должны будем допустить, что войны, моровая язва и голод истребили в несколько лет половину человеческого рода.
ГЛАВА XI.
Царствование Клавдия. - Поражение готов. - Победы, триумф и смерть Аврелиана.
В несчастные царствования Валериана и Галлиена империя была обессилена и почти разрушена солдатами, тиранами и варварами. Она была спасена целым рядом государей, которые вели свое темное происхождение из воинственных иллирийских провинций. В течение почти тридцатилетнего периода времени Клавдий, Аврелиан, Проб, Диоклетиан и их соправители восторжествовали над внешними и внутренними врагами империи, восстановили вместе с военной дисциплиной безопасность границ и заслужили славное название восстановителей Римской империи.
Изнеженный тиран, сходя со сцены, уступил свое место целому ряду героев. Народное негодование винило Галлиена во всех бедствиях, и действительно они большею частью были следствием его разнузданного нрава и беспечного управления. Он даже был лишен того чувства чести, которое так часто восполняет недостаток общественных добродетелей, и, пока он мог спокойно наслаждаться господством над Италией, ни победы варваров, ни потери провинций, ни восстания военачальников не могли прервать обычного течения его приятной жизни. Наконец, стоявшая на Верхнем Дунае значительная армия возвела в императорское достоинство своего вождя Авреола, который, не довольствуясь господством над бесплодной и гористой Рецией, перешел через Альпы, занял Милан, стал угрожать Риму и вызвал Галлиена сразиться с ним в открытом поле из-за господства над Италией. Император, задетый за живое этим оскорблением и испуганный такой близкой опасностью, внезапно проявил ту скрытую энергию, которая иногда прорывалась сквозь беспечность его характера. Добровольно оторвавшись от роскоши дворцовой жизни, он стал во главе легионов и перешел через По навстречу своему сопернику. Искаженное название Pontirolo до сих пор еще напоминает тот мост через Адду, который был во время сражения предметом самых напряженных усилий со стороны обеих армий. Рецийский узурпатор потерпел полное поражение, был опасно ранен и отступил в Милан. Победитель немедленно приступил к осаде этого большого города и для разрушения его стен употребил в дело всякого рода военные машины, какие только были известны древним. Авреол, сознававший превосходство неприятельских сил и не питавший никакой надежды на помощь извне, уже соображал в своем уме, какие будут гибельные последствия его неудачного восстания.
