Читать «Схватка за Амур» онлайн - страница 257

А генерал-губернатор извинился, вызвал из-за стола Корсакова, Струве и Волконского и увел их в кабинет.

– Господа, друзья мои, – сказал он, сияя глазами, – вы и представить не можете, как я рад, что Иван нашелся.

– А мы-то как рады, Николай Николаевич! – Восторженный Миша Волконский, не спрашивая разрешения, обнял Муравьева и тут же смутился: – Простите великодушно…

– За что же прощать?! Я сам вас на радостях обниму! – Генерал действительно обнял каждого. – Однако к делу, господа. Сей же час после обеда вы трое составьте бумагу китайскому гусайде [84] в Маймачине с требованием вернуть беглого Ивана Лукашкина и дайте подробное описание Вагранова. Я подпишу, и ты, Миша, – Муравьев кивнул Волконскому, – поскачешь в Кяхту. Передашь Ребиндеру мое указание немедленно связаться с гусайдой и разыскать «беглеца». Заполучив Ивана, привезешь его в Иркутск со всеми предосторожностями.

– Может, мне тоже поехать? – спросил Корсаков. – Михаил Сергеевич – гражданский чиновник, а я – офицер, подполковник, к тому же заведую казачьей частью Главного управления. На китайцев это произведет впечатление, будет меньше проволочек…

– Хорошо, Миша, поезжай и ты. Иван обрадуется вам обоим. – И, помолчав, добавил: – Если память вернется.

Волконский побледнел:

– Да что вы такое говорите, ваше превосходительство! Обязательно вернется! Не такой человек Иван Васильевич, чтобы память терять!

– Ну-ну, – грустно усмехнулся Николай Николаевич. – А история с потерянным прииском?

– Вот вернется Иван Васильевич, – с жаром сказал Миша, – и мы эту историю обязательно размотаем.

3

Они лежали на одной широкой кровати, но по разным краям, так далеко друг от друга, что рукой не дотянуться, и оттого казалось, что между ними пропасть. Казалось – ей, потому что он спал и ни о чем таком не думал. Это, вообще, была первая ночь, когда в сон его не врывались выстрелы, зловещие физиономии, кровь и бесконечная снежная степь, то дневная, с неярким низким солнцем, то ночная, с бокастой луной; пространство, которое следовало преодолеть, – шагать и бежать он не мог, значит, должен проползти и докуда-то добраться – наверное, дотуда, где все будет хорошо…

Он спокойно дышал, лежа на спине, а она, не решаясь придвинуться, глядела сбоку издалека, сквозь ночные сумерки, сотканные из темноты и света молодого месяца, на его профиль, всегда напоминавший ей профиль Наполеона Первого, какой она видела на рисунках. Когда-то он и привлек ее именно этим – своим мужественным профилем героя, и она несказанно удивилась, узнав после знакомства, что всего за пятнадцать лет до их встречи он был простым солдатом, сыном охотника из такой лесной глубины России, какую во Франции и представить невозможно. Значит, в нем было что-то наполеоновское – Бонапарт тоже начинал младшим лейтенантом и далеко не в столице.

Полюбила ли она его? Наверное, да. По крайней мере, использовать его не пришлось, да и вообще ничего такого не потребовалось, поскольку все решилось само собой… Хотя, нет, неправильно, все-таки он сыграл свою изначальную роль, это потом уже пошло, как по накатанной дорожке. Она же тогда не знала, что Муравьевы столь радушны к приезжим иностранцам. Правда, не ко всем – англичан генерал на дух не переносит, даже не принял художника и путешественника Томаса Аткинсона с супругой Люси, посчитав их за тайных агентов. Что, в общем-то, похоже на правду. Как говорил милый юноша Миша Корсаков: «Чего это они полетели в Сибирь, как мухи на мед? Прежде никого не было, а тут подряд – и Хилл, и Остины, и Аткинсоны… Пока Сибирь спала – никого не интересовала, а начала просыпаться – они уже тут как тут!» Только что уж одну Англию подозревать – есть и другие заинтересованные государства…