Читать «Потерянная, обретенная» онлайн - страница 121

– Несмотря на то что у нас был подписан договор! – возмущалась Шанель. – Эти русские не умеют вести дела! И она сказала мне об этом без всякого смущения, со своим обычным мило-равнодушным лицом, словно любуясь своей порядочностью и правдивостью! О, я была на высоте! Я сказала: хорошо, княгиня Мария, давайте это обсудим. На другой день я прислала ей список клиентов, с которыми ее фирме запрещалось сотрудничать. Дому Пату, разумеется, была уделена первая строчка! Но она сделала вид, что не поняла намека. Мне пришлось сказать ей, что она торгует моими производственными секретами, закрыть перед ней двери ателье на улице Камбон и разорвать эксклюзивный контракт! Посмотрим, как она справится с самостоятельным плаванием!

Если мать ожидала, что «Китмир» пойдет ко дну немедленно, словно дырявая шлюпка, то она просчиталась. В новом сезоне русский дом вышивки создал не менее двухсот новых моделей на любой вкус. Заказов поступало так много, что они передавались русским ателье, находившимся в провинции. На Марию Павловну работали более ста вышивальщиц по всей Франции.

– Ты же понимаешь, – сказала мне Шанель, зло шурша страницами модного журнала, где описывалось победоносное шествие «Китмира» по мировым подиумам, – расширение производства на деле означает потерю единого стиля.

Тут она была права. Разрыв домов «Шанель» и «Китмир» мог обернуться несчастьем только для последнего.

Но без несчастья и у нас не обошлось, и слезы были пролиты. Как-то мы собрались за ужином, Мария разливала суп. Она была медлительна. В последнее время у нее сильно отекали ноги, и я пользовала ее настойкой наперстянки, но, к сожалению, слишком хорошо понимала, чем это кончится. Вдруг Мария аккуратно положила разливательную ложку на тарелку, схватилась за левую грудь и медленно, даже грациозно, осела на пол. Лицо ее пошло синими пятнами, дыхание замедлилось. Она умерла.

– Значит, и мне здесь не жить, – сказала мать. Она, как и я, была очень привязана к Марии. Мы не привыкли обходиться без ее ненавязчивой заботы.

После смерти Марии в «Легком дыхании» все пошло кувырком. Вилла стала окончательно походить на цыганский табор. Тогда мать объявила:

– Мне до смерти надоела эта вилла!

Я удивилась, поскольку была уверена, что она обожает «Легкое дыхание». Но мне пришлось согласиться, что здесь стало тесновато. Стравинские, их четверо детей, собаки, гости, – мы все просто не помещались на вилле. Мадам Стравинская разрыдалась, когда узнала, что Шанель собирается присмотреть себе жилье в Париже, но мать поспешила ее утешить:

– Нет-нет, я не стану продавать «Легкое дыхание». Вы можете здесь жить сколько вам будет угодно!