Читать «Долгая дорога к храму» онлайн - страница 26

– Сколько баллов у вас в итоге, уважаемый? – спрашивает декан, морщась от неожиданно свалившегося на его профессорские мозги разговора. «А в самом деле, кто у них там был из мыслителей? – думает декан. – Не назвать же Ульянова-Ленина на том основании, что учился в Казанском университете… И чего это я спрашиваю его о баллах, если сам не могу ответить на простой вопрос? Кто же там был, чёрт бы их побрал?» – Вы вот что… Я понимаю, армия не место для необходимого освежения знаний, и баллов у вас не хватает по объективной причине. Комиссия, конечно, должна была учесть обстоятельства… Но приказ о зачислении подписан, и я могу лишь… А знаете что!? – осеняет профессора. – Вот если бы вы принесли нам письмо из какой-нибудь авторитетной организации с просьбой внимательно… Ну и так далее… Мы бы могли пойти навстречу.

Взглянув в потрескавшийся потолок кабинета, почесав затылок, Шамиль выдаёт вопрос:

– Из ЦК письма хватит?

– Хватит, хватит! – машет руками профессор. – Жду! Только не задерживайтесь, пожалуйста!

Шамиль не сказал, а декан не спросил, о каком ЦК идёт речь. А ведь их – цэка этих – у нас в те годы, когда в армии служили три, а во флоте и все четыре года, было не одно и не два… И идёт Шамиль в ЦК ВЛКСМ к земляку из Зеленодольска. Когда-то они росли на одной улице, а теперь земляк – видный деятель боевого отряда советской молодёжи. Посидели, зеленодольских девах вспомнили, и Шамиль задаёт тот же вопрос, что и декану:

– Назови мне хотя бы одного татарского философа…

– Мусса Джалиль! А тебе чего? Вторым хочешь стать?

– Хочу. Но нужна рекомендация от авторитетной организации.

– Давай звякну Наилю в Казань, пусть пришлёт.

– Мне сегодня надо, – говорит Шамиль.

И земляк диктует стенографистке: «… При зачислении для обучения на первом курсе философского факультета МГУ (заочное отделение) Центральный Комитет ВЛКСМ просит внимательно рассмотреть с учётом предусмотренных льгот личное дело абитуриента…»

– Вот! – подаёт Шамиль через пару часов письмо декану.

Декан смотрит на фирменный конверт ЦК ВЛКСМ и протягивает Шамилю руку:

– Поздравляю вас с новым учебным годом!

Было это в 1962 году.

Шамиль и эспандер

Приезжая два раза в год на сессию, заочники становились подселенцами. Их расталкивали по комнатам общежитий независимо от того, уехали их хозяева на каникулы или нет. А ведь далеко не все студенты рвались по домам сразу после того, как захлопнут «зачётку» до следующей сессии. Кого-то держали в Москве «хвосты», кого-то не отпускали с работы… И заочникам ставили в их комнатах раскладушки. Понятно, неудобно ни хозяевам, ни подселенцам, потому что только аспиранты жили в комнатах по одному, а студенты – по двое. В комнате и так не разбежишься, а тут ещё – раскладушка… А потом, дело-то молодоё!.. И чтобы никто не мешал, студенты чаще всего знакомились комната с комнатой ну, и сами понимаете, как при этом разбирались пары на ночь… А тут – третий лишний!

И ещё неудобство: тебе к экзамену нужно готовиться, а к хозяину приятели пришли. И, думаете, они тебя понимают? Помолчат минутку после твоего выразительного взгляда, и снова пошли трепаться! В лучшем случае скажут: «Шёл бы ты в читалку!», а то и так: «Мы тебя звали сюда?» И – бу-бу-бу!