Читать «Код Маннергейма» онлайн - страница 188

Значит, можно предположить, что руны знакомы хотя бы одному из троих — Хейно Раппала. А одного вполне достаточно — ведь маршал ясно указывает, что лишь втроем они смогут найти спрятанное.

Нет, здесь что-то не так…

А если бы Раппала погиб сразу после получения письма? Двое других не имели бы никаких шансов отыскать клад.

Значит, доверить ключ к шифру одному из адресатов Маннергейм не мог — по той же причине: не ровен час — помрет. Очень похоже на правду.

Но тогда получается, что никакого ключа вообще не существует — ведь двое из троих ничего о нем не знали. Даже если считать, что Хейно Раппала что-то не успел из-за скоропостижной кончины передать внучке (или же она чего-то не смогла понять), то уж сомневаться в том, что Монгрел старательно вызнал все у собственного деда, — не приходится.

Также можно отмести предположение, что маршал использовал шифр, известный всем троим, — тот же Миндаугас давно бы прочел все, что нужно, и постарался откопать спрятанное.

Но ни он, ни его внук почему-то не смогли этого сделать. Даже после того, как у последнего оказались все три письма.

Теперь ясно, что тайник — не мистификация.

Но почему для его нахождения избираются трое, судя по всему, совершенно несхожих друг с другом людей, разных национальностей и разного вероисповедания?..

Раппала — православный, литовец — судя по всему — католик, ну а саам-охотник, видимо, язычник.

А не в этой ли разности как раз и дело?..

Предположим, что Маннергейм не может доверить свою тайну одному — даже самому близкому — человеку. Соблазн в одиночку овладеть кладом может быть слишком сильным, тогда как троим придется искать компромисс.

Хорошо, допустим.

Но что это дает?..

Николай вновь упрямо уставился на листок.

Все три сообщения почти идентичны. Отличаются друг от друга лишь несколькими рунами.

Бессонная ночь, проведенная за перечитыванием дневниковых записей Маннергейма, давала себя знать — очертания рун окрашивались легкомысленно розовым цветом и становились зыбкими — кажется, они готовы пуститься в пляс…

Николай устало поднялся из-за стола. Нужно сделать перерыв — принять душ, поесть, да и на работу собираться пора.

Неприятное предчувствие, интуиция, к которой он наконец научился прислушиваться, вернула его из-за горизонтов чистой мечты в душный полдень петербургского лета.

Он постоял у распахнутой настежь балконной двери, бездумно глядя на скучную прямую проспекта Просвещения, заполненную грязно-бежевыми прямоугольниками типовых многоэтажек.

Привычный пейзаж не успокаивал.

Николай набрал телефонный номер жены, опасаясь, что она, как обычно, оставила трубку в кабинете, а сама ходит по торговым залам. Но, на счастье, застал Елену на месте.

— Привет, твои планы не изменились? — поинтересовался он. Елена сегодня после работы собиралась с Владимиром Николаевичем уехать на залив и выходные провести там.

— Нет, а почему ты спрашиваешь?..

Николай замялся, не зная, как точнее рассказать ей о своих смутных опасениях.

— Давай скорее. У меня масса дел, — поторопила она.