Читать «Интеллигенция (февраль 2008)» онлайн - страница 50

Поколение русской интеллигенции, вошедшее в самый активный свой возраст на рубеже восьмидесятых и девяностых годов ушедшего столетия, было до крайности недовольно умиравшим Советским Союзом. На стороне обвинения было все: истмат-диамат, выезды на картошку, очереди, стукачи, дефицит, первая заграница в 35 лет (да и то повезло), возможность тюремного срока за неправильную машинопись в книжном шкафу, дружинники подле церкви на Пасху, скучно даже и перечислять очевидные всякому, кто старше телеканала «Эм-ти-ви», помехи и беды. Справедливо возмущенным обличителям «преступлений лубянской клики» (она же партийная, административно-командная и великодержавная клика) было понятно: отныне, после всех бурь, взирать на мир нужно «с учетом ошибок», «иначе неизбежен новый Гулаг», как они говорили. И тогда, впервые в истории, вечно романтические и вечно жертвенные интеллигенты наши совершили над собой решительную хирургическую операцию: отсекли, как им казалось, весь свой прежний, беззащитно-восторженный идеализм остро заточенным буржуазным ножом.

- Сколько же можно блуждать в сосновом лесу народничества, почвенничества, социализма, коммунизма, фашизма, славянофильства, православия, утопического сумасшествия, опричнины, нестяжательства и террора? Когда же на смену культурным героям прошлого придет деловой человек? - гневно спрашивали газеты и журналы «выучившего тоталитарные уроки» 1992 года.

- Не пора ли принять за основу нового российского общества ценности успеха, частного предпринимательства, свободы личности, состоявшейся в условиях рынка и конкуренции, а не привыкшей к роли нахлебника очередной «великой державы»? Не пора ли покончить с социальным иждивенчеством и готовить Россию к приходу людей, умеющих зарабатывать деньги? - сурово твердили газеты устами самых интеллигентных людей, вовремя «сделавших выводы».

Надо сказать, что людям этим и вправду казалось: впереди будет нечто прекрасное. Проклятый царизм и проклятый совок уничтожились, и новый буржуазный человек, воплощение протестантской этики, с часами в жилетном кармане, мальчиком на побегушках и доходно-расходной книгой в руках уже идет по Ильинке, Варварке, а то и Пушкинской площади, и от ботинок его разлетаются в разные стороны отжившие свое листовки «Раиса Горбачева - кто она?», белогвардейские манифесты и коммунистические воззвания. Еще немного - и Россия будет наполнена акционерными обществами с заседающими в них меценатами, утонченными биржевыми дельцами, в массовом порядке покупающими новинки изящной словесности, полезными лавками, в которых по умеренным ценам продают полезные народу товары, и, конечно же, будут купцы, бородатые купцы на Москворецком, например, мосту, сидящие в этих лавках…

Иными словами, уже тогда можно было догадаться, что мечтательный идеализм, прежде заключенный в стремлении к «большим идеям», никуда не делся от газетных ораторов, и напрасно казалось им, что все они теперь чудо какие практики, и навсегда расстались с утопиями при помощью сверкающей буржуазной хирургии. Совершенно как Степан Трофимович Верховенский, эти безымянные, разбросанные по НИИ, университетам и редакциям «отцы новой России» верили, что угадали грядущее торжество каких-то новых, революционных поветрий (на этот раз прагматичных), что движение времени вот-вот приведет их к роли Джефферсонов и Франклинов той России, где вместо ядерных ракет, памятников Ленину, собраний сочинений Достоевского, Маяковского и Горького и очередей за «каким-нибудь» сыром случится изобилие, гармония и общественный порядок. России, которую создаст человек торгующий, и в которой человеку думающему будет легко и хорошо жить, благо не будет уже за его спиной ни лубянской клики, ни агрессивно-послушного большинства.