Читать «Роман строгого режима» онлайн - страница 62

Дмитрий Иванович поморщился.

– Лучше не спрашивай. Столкнулся в прошлом месяце с твоим корешем – наведывался в Аргабаш по хозяйственным делам. Представительный такой стал, в плечах раздался – поперек себя шире. Рожа довольная, самоуверенная. Жена у него все та же – Люсьен, фифа напыщенная. Дом отгрохали, сына родили, машина – не машина, а целый танк.

– А что не так, батя? – не понял Алексей. – Ну, повезло человеку, жизнь сложилась. Не всем же спиваться да по зонам и психушкам чалиться.

– Чересчур хорошо сложилась, – фыркнул Дмитрий Иванович. – Один из личных телохранителей господина Рудницкого Леонида Константиновича.

– Повтори, – насупился Алексей.

– Да всё ты слышал, – отмахнулся отец. – Скурвился твой кореш, зазнайкой стал, людей в грош не ставит. Сутки работает, двое отдыхает. Леонид Константинович своим работником доволен.

– Ты серьезно? – опешил Алексей. – Вот же западло… Как он мог? Юлька Кутейкина ни о чем таком не писала…

– Мне так думается, – крякнул Дмитрий Иванович, – что как отбыл ты по этапу, так Леонид Константинович взял твоего дружка за горло – дескать, сожгли мою наркоту с Корчагиным, теперь отрабатывай. Думаю, у Антона выхода другого не было. А потом втянулся, понравилось, красивая жизнь любого испортит.

– Не любого, – проворчал Алексей.

Выпили не чокаясь, словно за покойника.

– Про Лиду расскажи…

– Забыть не можешь?

– Как я ее забуду? Мертвую – не смог бы. А она живая…

– Это не жизнь, сынок… Нашелся у нее в итоге богатый родственник – какой-то троюродный дядька по линии матери. Заботиться о ней не пожелал, но выделил сумму на лечение. А после лечения – на дальнейшее существование. Ну, чтобы отстали. Для него так проще. Человека трудно винить – он при жизни… прости, Алексей, – до пожара о существовании Лиды даже не подозревал. Приезжал из Сургута пару раз, заплатил за содержание в отдельной палате. Девушка выдержала несколько операций, сейчас она просто растение – говорить не может, передвигается с трудом, видит только тени, лицо обезображено, о чем думает – только она знает… Ты уж прости, сынок, за излишний натурализм. Лежит в районной больнице – палата со всеми удобствами в психиатрическом корпусе. В том самом, где и Вовка твой обретается – только у него условия попроще…

– Почему в психиатрическом? – содрогнулся Алексей.

– А ты сам догадайся. Глухая депрессия, она целиком в себе, память отсутствует – не помнит, кто она такая. Что-то читает по азбуке Брайля, музыку слушает. Ты не думай, что я намеренно о ней справки наводил, просто разговорился однажды с женщиной в районной поликлинике – вместе в очереди сидели. Она трудилась нянечкой в этом отделении… Пустое это, Алексей, – расставшись с меланхолией, изрек родитель. – Я рад тебя видеть – живого и возмужавшего, но зря ты сюда приехал. Не к добру. Окопался бы где-нибудь в медвежьем углу, кинул бы весточку – мол, живой, на свободе, – мне бы хватило для полного счастья. Глупо воевать с этой мощью. Я бы помог тебе, но уже старый. Откажись, целее будешь. И мне спокойнее. Не вырезать эту раковую опухоль.