Читать «Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4: Под ливнем багряным» онлайн - страница 230

Жаркое лето, промозглая осень, тяжелый год.

Все деньги уходили на проценты ростовщикам и наряды Филиппы. Долги росли, а силы таяли. Вместо того чтобы наслаждаться игрой воображения, поэт чах у себя на таможне либо бегал по Лондону в поисках случайного заработка.

С отъездом Ланкастера дела пошли совсем худо. Примас Куртней вновь начал подкапываться под Уиклифа, а заодно при каждом удобном случае поминал писателей, чьи еретические измышления растлевают души. Хоть имя при этом не называлось, каждому было ясно, на чье поле падают камешки. Травля подрывала кредит, таможенное начальство смотрело косо. В довершение невзгод Эдмунд Йорк и Томас Бекингэм демонстративно закрыли перед четой Чосер свои двери.

От полного краха спасали только милости старой королевы, перепадавшие изредка по старой памяти. Случая приблизиться к Ричарду все не находилось. Просить, как другие, Чосер так и не научился, а пробиваться не умел. Трон осаждала молодая, жадная до званий и должностей свора. Как рыцарь он был слишком ничтожен, как поэт непозволительно горд и раним. О его заслугах на дипломатическом поприще и думать забыли. У всех на устах был волшебник Куртней, одним мановением разрешивший все заботы королевской семьи. Подготовка к бракосочетанию шла полным ходом, а папа Урбан свободно торговал своими индульгенциями. И никого не волновало, что нищает разоренная страна, и все забыли про графа фландрского, который готов отворить ворота врагу. Превосходная дипломатия.

Ожидаемый въезд в страну дочери императора Карла и свадебные торжества давали желанный повод напомнить о себе. Отодвинув еще дальше в грядущее манящие радужным переливом замыслы, Чосер решил поднести молодой королеве поэму, полную изысканных недосказанностей и остроумной игры. Нечто вроде чарующего «Романа о Розе», но выполненного на современный лад, легко и непринужденно. Тут будет все: провансальская куртуазия и добротный британский юмор, свободное дыхание, утонченная духовность и соленая шутка.

Сразу и название родилось: «Птичий парламент».

Анна Богемская желала въехать в замиренную страну. Ей грезились увитые розами арки с целующимися голубками, а не виселицы, окруженные вороньем.

По просьбе общин и письменному ходатайству невесты Ричард решил даровать прощение всем участникам прискорбных событий. Королевской амнистии не подлежали, однако, жители наиболее упорных городов, как-то: Кентербери, Эдмундсбери, Биверли, Скарборо, Бриджуотер и Кембридж. Не касалась она и отдельных лиц, перечисленных в особом списке зачинщиков, насчитывающем двести восемьдесят семь имен.

Все, получившие прощение и желающие им воспользоваться, приглашались в королевскую курию, куда следовало явиться не позднее праздника пятидесятницы. После уплаты пошлины за приложение большой королевской печати помилованным вручалась соответствующая грамота.

И впрямь время свершало свой цикл, на четыре деления разбитый. С пятидесятницы началось, пятидесятницей и заканчивалось. Тогда надеялись собрать подушную подать, теперь норовят содрать пошлину.