Читать «Франсиско Гойя» онлайн - страница 8
Владимир Васильевич Стасов
Гойя вдруг явился здесь новатором. С необычайною смелостью отказавшись от традиций того времени, он заменил мифологию изображения разных героев и богов, которыми до той поры украшались дворцовые стены в Испании, как и во всей Европе, сюжетами, взятыми из непосредственно окружавшей его народной жизни. Он написал тут сцены народных увеселений и забав, разные игры, пляски, уличные сцены, приключения, праздники, охоты, рыбные ловли и т. д. Картины эти, числом 38, долгое время хранившиеся в мадридском дворце, переданы в 1869 году, по распоряжению республиканского правительства, в музей Прадо. Нововведение Гойи имело большой успех и положило первое основание его славе, как национального бытового живописца. Имя его тогда же стало; пользоваться популярностью в Испании и сделалось особенно известно по этой серии больших картонов.
В 1780 году Гойя был избран членом Академии художеств св. Фернанда. Ему было тогда всего 34 года. Художественные произведения, доставившие ему кресло академика, были следующие: «Христос на кресте» в церкви св. Франциска «Проповедь св. Франциска на горе» в той же церкви; серия картонов для ковровой фабрики св. Варвары, о которых мы только что говорили; наконец, значительное число разных бытовых картин и особенно несколько исторических портретов очень крупных размеров.
Первая большая работа Гойи, после назначения его академиком, была — расписание фресками одного из куполов соборного храма божией матери дель Пилар в Сарагоссе. Церковь эта отделывалась тогда заново, и вся работа по части живописи была поручена соборным капитулом живописцу Байё, который призвал к участию в работах своего родственника Гойю и еще других художников. Здесь Гойя принужден был испытать много неприятностей, так как его эскизы не понравились церковному начальству, и ему пришлось изменять их и подвергать одобрению. Байё, а это сильно кололо его самолюбие.
Мало-помалу, однакоже, слава Гойи стала разрастаться; вскоре он занял первое место среди мадридских живописцев и сделался общим любимцем. Старик Карл III, страстный любитель охоты, пожелал, чтобы Гойя написал с него портрет в охотничьем костюме. Было совершенно противно испанским придворным обычаям, чтобы портрет короля писал с натуры не «официальный придворный живописец». Но 37-летний Гойя. оригинальный, даровитый и блестящий, получил доступ ко двору через графа Флорида-Бланка и здесь имел большой успех.
До тех пор Гойя вращался в совершенно иной среде. Он увлекался народными нравами и обычаями, часто смешивался с толпой, участвовал во всех ее празднествах и забавах, сам танцовал и управлял танцами простолюдинов на берегу Мансанареса, распевал песни с погонщиками мулов, наблюдая то тут, то там живописную позу, жест, движение и вникая во внутренний смысл народных обычаев. Его беспрестанно видали на базарах, на площадях, среди народных празднеств и сборищ толпы, и вскоре живописца Гойю стал знать всякий последний рабочий и обитатель мадридских предместий. В 1788 году, по смерти Карла III, вступил на испанский престол сын его, Карл IV. С новым царствованием жизнь при дворе совершенно изменилась. Суровый ханжа Карл III налагал на всех окружающих узы лицемерия и воздержания, притворной чистоты нравов и наружной скромности. Когда же вступил в управление государством король-добряк, до бесконечности слабый и беспечный, и королева, известная своею распущенностью и циническою безнравственностью, двор принял совершенно другой облик. В высшем обществе прорвались наружу бешеная страсть к удовольствиям, полная распущенность нравов и необузданная роскошь.