Читать «Франсиско Гойя» онлайн - страница 10

В мадридском высшем обществе, соперничая друг с другом, первенствовали в то время по знатности происхождения, богатству и уму две дамы: герцогиня д'Альба и графиня Бенавенте. С обеими ими Гойя вел долголетнюю дружбу, писал для них картины, рисовал карикатуры и всяческие рисунки. Прекрасными фресками (бытовыми сценами из современной испанской жизни) были им украшены залы загородного дворца (аламеды) в окрестностях Мадрида графини Бенавенте, принадлежащего теперь по наследству герцогу д'Оссуна. Но когда впоследствии эти две дамы, герцогиня д'Альба и графиня Бенавенте, перессорились, то Гойя перешел на сторону герцогини д'Альба, молодой и красивой, тогда как соперница ее во франтовстве, роскоши и приключениях была стара и неприятна. Множество рисунков Гойи наполнены портретами в разных видах боготворимой им красавицы, в то же время множество рисунков посвящено карикатурам на комически молодившуюся и давно отцветшую старуху графиню Бенавенте. В то же время он стал рисовать едкие карикатуры и на королеву Марию-Луизу, потому что был душой и телом на стороне герцогини д'Альба, когда она стала в оппозицию к Марии-Луизе и изо всех сил всячески старалась выказать ей свою антипатию и независимость. Выведенная из терпения королева велела, в 1793 году, герцогине д'Альба удалиться от двора и отправиться в ее имение в Андалузии, Сан-Лукар. С нею вместе отправился туда и Гойя, которому велено было «уехать из Мадрида на два месяца для поправления здоровья». Только он прожил у герцогини в гостях гораздо дольше предписания. Он остался у нее в имений целый год: еще в Мадриде он успел сделаться самым интимным другом герцогини.

Но эта ссылка, кроме величайших блаженств, ознаменовалась для; Гойи и великим несчастием. У путешественников в дороге сломался экипаж; до ближайшей деревни было еще порядочно далеко, и Гойя, обладавший значительной силой, принялся поднимать свалившийся экипаж, а потом, подняв его, вздумал развести большой огонь, перед которым он долго возился, чтобы спаять что-то нужное в экипаже. Но после сильного напряжения и возни он схватил такую простуду и такое общее расстройство, что тотчас же стал терять слух и вскоре потом навсегда оглох. Со времени этого несчастного случая начинаются его постоянное дурное расположение духа и те бурные вспышки, которые иногда впоследствии отдаляли от него даже ближайших его друзей. Впрочем, Гойя был так наблюдателен и получил такую привычку следить за своим собеседником, смотря на движение его губ, что мог (особенно в первые годы) отгадывать все, что ему говорили.