Читать «Сплоченность (Перевод с белоруского)» онлайн - страница 56

— Действуйте! А сына поймаем потом.

Перевернули весь двор, пустыми оставили хлевы, из клети выкинули кадки, лари, из хаты выволокли одежду, столы, стулья, шкафы, посуду. Все, что получше, взвалили на возы, а что похуже — собрали в кучу и сожгли прямо посреди улицы.

Долго ходили вокруг хаты, сетовали, что сжечь ее нельзя, так как стояла она неудобно: подожжешь — сосед-староста сгорит. Тогда сорвали злость на другом: перебили все окна, ломом разрушили печь, свернули трубу.

— Приведешь сына — вернем обратно скотину, — перед отъездом снова попытался образумить Авгинью начальник полиции.

— Я же вам сказала, куда он пошел.

Язэп Шишка выстрелил над ее ухом, крикнул:

— Приведешь?

— Как же я приведу, если его нет здесь?

Стеком он стал бить ее по голове, по спине. Она упала.

— Приведешь?

Ни словом, ни движением не ответила Авгинья. Язэп Шишка выругался и, разъяренный, выскочил на улицу, по которой полицейские гнали на площадь толпу жителей деревни.

Все — и стар, и млад — согнаны были к клубу.

Люди с ужасом смотрели то на семью Корчика, окруженную конвоем, то на гитлеровцев и полицейских, оцепивших площадь.

— Ох, гады! Что они задумали? — дрожащим голосом говорила Надя, прижимаясь к отцу.

— Успокойся, доченька. Всех не перестреляют. Отольются им наши слезы, — утешал ее Макар, сам вздрагивая при мысли о том, что собирались делать фашисты.

— А Бошкины!.. Смотрите, как стараются, — кивнула Надя в сторону клуба, куда Федос и Игнат принесли стол и три стула.

— Ничего, себе на горе стараются, — отозвалась Надина мать. — Бог все видит и помнит…

Бошкины поставили стол, стулья и, взглянув в конец площади, застыли в почтительных позах: к клубу приближались Рауберман с переводчиком и Шишка. Они подошли к столу и расселись. Федос попятился назад, к группе полицейских, и, приставив винтовку к ноге, застыл на месте. Игнат же стоял, опершись ладонью об угол стола. Он поговорил о чем-то с переводчиком, затем, окинув взглядом толпу, сказал:

— Граждане! К нам приехали уважаемые господа из Калиновки. Нам, темным людям, объяснит сейчас господин комендант, как по нашей глупости неприятности выходят… Так что послушаем… Давайте поближе сюда!

Староста кашлянул в свой широкий волосатый кулак и отошел назад.

Рауберман не стал ждать, когда толпа пододвинется ближе. Он поднялся с места и стал перед столом; сбоку, точно его тень, появилась фигура переводчика. Рауберман впился взглядом в толпу и начал свою речь.

— Московские агенты трубят, будто мы пришли сюда, чтобы вас грабить и разорять, чтобы овладеть вашей землей… — зачастил переводчик, когда Рауберман сделал паузу. — Но разве это так? Разве мы не защищаем вас, белорусов? Разве мы не боремся за ваши интересы?

— Нашелся борец-защитник, — сказал Макар, взглянув на дочку и на ее подругу Ольгу Скакун. — Вон еще борец за столом сидит — Язэп Шишка. В гражданскую войну с бандами водился, потом колхозные фермы поджигал да слухи всякие распускал, а теперь со своей полицией по району шныряет.