Читать «Сплоченность (Перевод с белоруского)» онлайн - страница 225

Надя вздохнула и, оглянувшись через плечо на двор, на гараж, застыла в задумчивости. Стояла, не замечая, как из полотенца, прижатого ладонью, побежала со стола ей на юбку струйка грязной воды.

— Эй ты, шнель!

Надя снова стала возить полотенцем по столу. Что ж, она будет работать, будет угождать повару, только бы он не цеплялся, не мешал ей думать.

Вспомнила Ольгу. Неужто у нее неудача? Бошкин сегодня сказал, что ее будто бы во время побега подстрелили у льнозавода. А может, врет? Может, это подстрелили совсем другую девушку? Все возможно, тем более, что Бошкин не видел убитой, а только слышал об этом разговоры… Нет, должно быть, не врет. Выбраться теперь из Калиновки не так просто, как это казалось им с Ольгой.

Тут же пришла и другая мысль, светлая, успокаивающая: если даже и погибла Ольга, если и не дошла, все равно дело, ради которого они все это затеяли, не стоит на месте. Партизаны по крайней мере знают теперь, где Поддубный. Несомненно, знают. Не может быть, чтобы с таким ловким разведчиком, как Платон Смирнов, что-нибудь случилось. Но какие же планы у партизан? Бошкин сказал, что жандармерия решила завтра Поддубного повесить. А партизаны? Что они предпримут, чтобы спасти Поддубного? Может быть, они не решатся наступать на город? В Калиновке силы у фашистов, безусловно, большие. Враг боится нападения и готов к отпору. Но разве партизаны не дрались с превосходящими силами противника? Конечно, дрались, и сейчас они должны ударить. Их здесь ждут. Не один Поддубный, не одна она, а сотни людей, запертых во дворе конторы «Восток». В то же время Надя спрашивала себя: «А что ты сделала, что собираешься сделать для спасения Сергея? Почему ты требуешь этого от других, а сама бездействуешь?» Эти вопросы больше всего мучили ее, не давали покоя. В поисках выхода, она часто вспоминала Кузьму Михайловича, Бориса, Романа, других партизан, мысленно разговаривала с ними, спрашивала совета.

Иногда ей казалось — особенно, когда столовую заполняла толпа офицеров, — будто она не на своей родной земле, а где-то в Неметчине, в чужом и страшном логове. И с ней Поддубный, еще один советский человек. Их двое, над ними нависла одна и та же беда. И неважно, где и как она их настигла и свела вместе — на своей, на чужой ли земле, — они должны вести себя мужественно, должны поддерживать друг друга.

У нее был план убить сегодня Бошкина и освободить Поддубного. Она собиралась сделать это после обеда, когда гитлеровцы пойдут в казармы и на квартиры — отдыхать. В это время прекращается работа в отделении жандармерии. На дворе и в помещении, кроме часовых, никого не остается.

На посту у гаража — Федос Бошкин. Как же не воспользоваться таким случаем?

Надя в мыслях разработала свой план во всех подробностях.

Она после уборки столовой выходит во двор — это ей никто не запрещает — и садится под вязом, на лавочке, неподалеку от гаража. Сидит и штопает чулок, а за голенищем правого сапога слегка давит ногу нож, тот самый нож, которым она начистила уже немало картошки. Тихо и задумчиво напевает она какую-то грустную песенку.