Читать «Сплоченность (Перевод с белоруского)» онлайн - страница 224

— Ты что, шутишь? — зашумело сразу несколько человек. — Не выдумывай!

— Дайте кончить! — рассердился Злобич. — Чего трещать на холостом ходу?

— Тише, дорогие приятели! — крикнул Струшня. — Говори, Борис.

— Я повторяю: часть вражеских сил мы можем перед бомбежкой выманить из Калиновки, легче будет потом штурмовать. Как это сделать? Очень просто. Две или три наших роты накапливаются, скажем, у Подкалиновки, начинают бить по городу. Враг, конечно, обрушится на них. Его внимание и значительные силы будут оттянуты на Подкалиновку, когда мы вслед за самолетами ударим со всех сторон по городу. Вот так бы я, Кузьма Михайлович, отклонил второе «но».

— Правильно! — снова послышалось несколько голосов.

Злобич опустился на землю. Он видел, как мягкая улыбка тронула уста Камлюка, как в глазах его блеснули искорки удовлетворения. Он видел также, что командиры, еще минуту назад принимавшие его предложение за шутку, теперь смотрели на него с одобрением.

— Стратегия, Борис! Предложение хоть куда — просто и гениально, — хлопнув Злобича по плечу, воскликнул Ганакович, который всегда непосредственно и быстро реагировал и на то, что ему нравилось, и на то, что было не по душе. — Хотел бы я только знать, какому отряду придется выступать в роли приманки?

— Видно, твоему, — усмехнулся Злобич. — Ведь ты же родом из Подкалиновки, знаешь там все, как свои пять пальцев.

— Нет, брат, неохота. Куда интересней — наступать!

Камлюк переговорил о чем-то со Струшней и Мартыновым и затем, окинув участников совещания быстрым взглядом, спросил:

— Какие еще есть предложения?.. Больше нет?.. Тогда на этом закончим… Прошу подождать минут пятнадцать, пока мы уточним задачи для каждого отряда.

Он встал из-под елки и пошел в палатку, следом за ним двинулись Струшня, Мартынов и Корчик.

Вскоре командиры получили приказ и разъехались по своим отрядам. Последним выехал Злобич; он немного задержался, зато повидался и поговорил с Ольгой Скакун.

10

Помещение столовой опустело. Последняя группа офицеров шумно — по полу даже покатились пустые бутылки — поднялась из-за стола и, горланя, вышла на улицу. И тогда повар крикнул:

— Прибирать! Шнель!

Надя взяла замусоленное кухонное полотенце, цинковый таз, в котором дымился остывающий кипяток, и начала вытирать столы. Работала, а мысли ее были заняты совсем другим.

Как много пришлось ей пережить за эти дни! И как она только держится на ногах? Откуда берутся силы, терпение, выдержка? И когда накопила она эти силы?.. Невольно вспомнились слова старого родниковского учителя: «Мы в школе делаем все для того, чтобы вы были сильны и в науке, и в практической деятельности. Пусть ваши души, ваша воля будут крепче любого металла!» Да это, собственно, слова не одного только учителя. Просто она впервые от него их услышала. Они звучали и в пионерской организации, и в комсомоле, в семье и на людях — везде, где проходила Надина юность. Надя всем сердцем прислушивалась к ним, училась побеждать трудности, закаляла свое сердце. Сейчас она проверяла себя: достаточно ли прочно усвоила уроки, которые давала ей жизнь? За время подпольной борьбы — этой суровой, полной испытаний школы, закалявшей характер, — ей не раз приходилось делом отвечать на такие вопросы. Да, а теперь вот еще раз надо проверить себя…