Читать «Слуга злодея» онлайн - страница 17

Кузьма, за месяц пребывания в Билимбаевском заводе изучивший все подробности местной жизни, говорил о болезни и лечении Прасковьи с отменным холоднокровием, но Вертухину, к такой простоте не привыкшему, сжимало внутренности в гармошку.

— Да как ее только не вырвало!

— Визжала она только поначалу, с непривычки, а потом пила с удовольствием, — сказал Калентьев. — Правда, вскорости легла и ноги начала вытягивать. Пришлось на крайности пуститься, уши прижигать каленым железом…

— Уши каленым железом?! — оборотился к нему Вертухин. — Экие живодерства вы здесь творите!

— Да за ради ее же здравия, — возразил Калентьев невозмутимо. — Только и это не помогло. Она стала совсем трудна и наконец одолело ее жестокое несчастие. Жалость такая, что и не сказать. Я знавал многих, но не было между ними более целомудренной и чистосердечной, нежели моя Прасковья.

— Я не слышал, чтобы в Билимбаевском заводе нынче были похороны, — сказал Вертухин, отчего-то придирчиво разглядывая Лазаревича, будто почитая его за главного здесь враля.

— Да мы ее в тот же день закоптили! — сказал Лазаревич. — Шпагой закололи и закоптили. Неужто мы могли допустить ее издыхания? Слыхано ли, пять пудов одного только сала потерять!

— Тьфу! — выругался Вертухин. — Следственно, это несчастное приключение тоже было со свиньей?

— Я вам битый час тщусь доказать, что мы употребляем шпаги единственно для протыкания свиней!

Вертухин встал из-за стола и выглянул в окно. На тускловатый от пыли и копоти снег заводского двора ложились отблески из горнов, но, перебивая их и разрастаясь, колебалось в небе зарево пожара. Горел склад древесного угля.

Сердце Вертухина закипело от такого разорения. Без угля чугун в домне остынет и сядет в ней огромной глыбой — «козлом». Убрать «козла» из домны можно будет только разломав ее до основания. Потом придется строить домну заново. Следственно, до лета завод будет стоять. Полгода российская империя не получит отсюда ни фунта чугуна.

Людишки, придумавшие эту богомерзкую и гибельную уловку, находятся где-то рядом с ним, Вертухиным. А он в это время слушает повести о злосчастных свиньях и ждет собственной погибели!

— Кузьма, шпагу господина Минеева со всей осторожностию оберни в тряпицу и не давай никому до нее дотронуться! — приказал он и поворотился к Фетинье:

— Итак, ты, дражайшая, утверждаешь, что господин поручик был сокрытой женщиной. Как могло обнаружиться сие обстоятельство, ежели поручик, как вы утверждаете, до своей смерти находился в доме три всего часа? Да даже если и три дня.

Лазаревич при сих словах открыл было рот, дабы воспрепятствовать дознанию, однако же Кузьма, моментально завернувший оружие Минеева в кухонное полотенце, взял наизготовку шпагу своего хозяина и встал подле Лазаревича. Тем самым красноречие билимбаевского арендатора было грозно и недвусмысленно пресечено.

Фетинья заалела, будто майская заря, и потупилась.

— Слыхала я, как он пел и до того сладко и чувствительно, как ни один мужчина не может, — сказала она еле слышно.

— Это довод, недостойный внимания, — возразил Вертухин в то время как Лазаревич испытывал преданность Фетиньи раскаленным взглядом.