Читать «Правила перспективы» онлайн - страница 56

Солдаты принялись обшаривать разоренный дом, пинками открывая дверь за дверью и целясь в темноту, прокрались вверх по лестнице, прикрывая один другого, но даже на чердаке никого не обнаружили. Из пустых комнат раздавались бессмысленные выстрелы, разлетались на тысячи блестящих кусков высокие зеркала: после смерти Моррисона ребята нервничали и палили во все, что двигалось.

Один из мальчишек выглянул во двор и принялся звать остальных. Так орал, как будто Гаити открыл.

Подошли, посмотрели. Оказалось, внизу на клумбе лежало тело. Какой-то старик, и рядом «шпандау». Выбросился из окна верхнего этажа вместе со своим «шпандау». Все поразились, какой пожилой. В шелковой пижаме, на седых волосах кровь. Может, и не он стрелял, наверное, это хозяин дома, и его выкинул в окно какой-нибудь психованный эсэсовский сучонок, избавился от орудия убийства, переоделся священником или трехзвездным американским генералом, поди догадайся, кто перед тобой.

Они спустились в сад, и Перри обыскал у старика карманы. Трубка из бородавочника, табак, коробок спичек. Табак очень ароматный.

— Это он, — сказал Перри.

И внезапно разозлился, когда салажонок пнул мертвеца. Со стариками так не поступают. Особенно с покойными.

Почти наверняка гильзы и мертвое тело — все, что осталось от снайпера. Значит, можно вздохнуть полной грудью. Если бы еще злость так не кипела.

Моррисона убили преднамеренно, ни за что, исподтишка. Этим снайперам, безумным фанатикам, бьющимся до последней капли крови, им бы только убивать из-за угла. Они чокнутые, им уже не остановиться. Вот что говорили солдаты, пока возились с телом Моррисона.

Перри поразило это "ни за что". На шоссе из Кайзерслаутерна, возле маленького городка, где из окон свисали белые флаги и никакой промышленности, кроме текстильной, не было в помине, они убили женщину. Совсем молодую — лет двадцать пять-двадцать шесть. Она выскочила из придорожного крестьянского дома, и из машины Перри грянули выстрелы, и она упала и осталась лежать на боку с застывшим изумленным лицом. А колонна даже не остановилась. Ну не может колонна из восьмидесяти танков, и джипов, и полугусеничных машин, и бронетранспортеров останавливаться из-за того, что пулеметчик из роты Перри застрелил крестьянку. Вот если бы на колонну напали, или надо было подавить очаг сопротивления, или попался бы КПП на шоссе — тогда остановиться можно. А КПП встречались куда как часто — войска протискивались, как дерьмо сквозь жестяную трубу, как выразился великий Джордж Смит Паттон.

Перри не сомневался: она выскочила из дома поглазеть на проходившие войска, просто из любопытства. А пулеметчик пристрелил ее, и она осталась лежать в своей сбившейся косынке, мертвая, с широко раскрытыми удивленными глазами, и Джимми Джонс, который стрелял, высказал на ее счет пару ласковых, мол, сама во всем виновата. Убитая, пожалуй, была немногим старше Джимми Джонса. Он стал какой-то дерганый после того, как вчера немецкий танк, выкатившись из-за деревьев, положил трех человек из колонны и безнаказанно скрылся. Перри помалкивал. Если выскакиваешь откуда-то, как черт из табакерки, значит, тебе не терпится на тот свет, кто бы ты ни был — командир корпуса или деревенская девушка.