Читать «Правила перспективы» онлайн - страница 26
Адам Торп
Бойскаут сдавленно захихикал, а Моррисон заорал вниз, подражая выговору генерала Паттона: "Да! Мы еще порвем этих гуннских ублюдков в клочья!"
— Морри, ты всю его сраную речь наизусть помнишь?
— До самого последнего слова, начальник.
Моррисон опять перегибал палку. С ним частенько такое случалось.
—
— Морри, кончай…
— … и возопят:
Голос Моррисона эхом отражался в каменном сумраке: отморозок Паттон… отморозок Паттон… Да, но каков отморозок. Перри вспомнилась тишина, когда генерал сделал паузу, — ни один из тысяч рядовых не дышал, слышно было, как ветер шелестел листвой.
—
Моррисон отвесил ему подзатыльник.
Перри уже удалялся в глубь подземелья, торопливо расстегивая ремень.
9
Стены продолжали чуть-чуть дрожать, но разрывы артиллерийских снарядов и бомб казались слабыми и очень далекими. Возможно, это была иллюзия. Под землей все кажется далеким. А выстрелы всегда громче, чем вспоминается. Герру Хофферу очень хотелось оказаться наверху, пусть даже рискуя погибнуть под артобстрелом. Вдохновленный песней Мендельсона, он воображал, как прогуливается на лужайке или в лесу вместе с прелестными дочками и милой Сабиной. Надо было сидеть дома. Но стоило только подумать, что в Музей могла бы попасть бомба и его подчиненные были бы вынуждены справляться сами, без руководства!..
Такое навсегда остается в истории — в местной истории, — а что может быть важнее для человека?
Он не мог больше сидеть во мраке. После того как Вернер разбил пластинку, все замолчали, и стало совсем неуютно.
— Пойду принесу свечи. Если нет в кладовой, одна-другая наверняка найдется у герра Вольмера. И аптечку принесу.
Он решительно закрыл за собой дверь, не слушая возражений. Он создан для света, а не для темного подвала.
Свечей в кладовой не оказалось, нашлись бечевка, несколько драгоценных спичек, рулон клеенки, несколько журналов — только не свечи.
Он пробежал, словно за ним кто-то гнался, по залам первого этажа, осторожно обегая битое стекло в средневековом зале; пятна крови на полу и стенах уже подсыхали. В следующих залах тоже уцелели не все стекла; он видел грязное небо и чувствовал весенний воздух, смешанный с дымом, как будто где-то в городе вовсю дымила адская печь.