Читать «Защитники Русского неба. От Нестерова до Гагарина» онлайн - страница 226

* * *

Из приказа НКО № 294 от 8 октября 1943 г.

1. Боевым вылетом для истребительной авиации, засчитываемым для награждения, считается каждый полёт, связанный со встречей с воздушным противником, или полёт, протекавший в зоне зенитного огня противника или над боевыми порядками противника… (ЦАМО, Ф. 4, оп. 12, д. 108, лл. 502 — 518).

5. Война сквозь призму объектива

«Когда общаешься с человеком, который выполнял боевое задание самого Василия Сталина, понимаешь, что этот человек — живая история Второй мировой войны. Общаясь с ним, постепенно чувствуешь, как ты невольно становишься причастным к этой истории. Его хочется слушать, не прерывая вопросами. Борис Варламович Щадронов — фронтовой кинооператор. Он рассказывает о «своей» войне — войне, на которой он не убивал, а дарил бойцам жизнь, увековечивая их своей фронтовой кинокамерой, благодаря чему спустя шестьдесят лет мы можем видеть лица этих солдат и помнить о них всегда.

…Я был прикреплён к 62-й армии и снимал в излучине Дона. Приехал в Сталинград, чтобы перемотать весь отснятый материал в рулоны, написать монтажные листы и отправить плёнку в Москву, в студию кинохроники. Потом я должен был вернуться

обратно. Когда с начальником киногруппы Кузнецовым мы ехали назад, он меня как бы между прочим спросил:

 — Слушай, Щадронов, а смог бы ты слетать на бомбёжку и отснять это кино?

Я не придал этому особого значения:

 — А почему бы и нет. Если надо — пожалуйста.

И разговор на этом закончился. Мы на машине приехали на Сталинградский аэродром Гумрак. Оказалось, что на нём базируются ночные бомбардировщики «Петляков-2» под командованием Василия Сталина. И вот мы подходим, и Василий Сталин обращается к Кузнецову:

 — Да… вот твои здесь… операторы, мать их… бездельники, ни один не слетает на бомбёжку.

А Василий Сталин был заинтересован в том, чтобы отснять своих пилотов в деле и показать отцу, что он не баклуши бьёт, а здесь идёт «настоящая» война. Два кинооператора, которые были прикреплены к части, — Казаков и Кацман — летать не хотели. Они снимали на аэродроме подвязку бомб, взлёт, посадку и прочее. Как раз в это время прошла информация, что прорвалась большая группа немецких танков со стороны Дона и продвигается к северной части Сталинграда. Вся авиация брошена на то, чтобы остановить и разбить эту группировку. Василий Сталин снова обращается к Кузнецову:

 — Когда же, наконец, будет лётный оператор? И Кузнецов показывает на меня:

 — А вот — Щадронов может полететь. Василий Сталин обращается ко мне:

 — Полетишь?

Понимаете, он хоть и сын, но всё равно Сталин! И я ему отвечаю:

 — Так точно, полечу.

Собирается авиагруппа — две «девятки» идут на бомбёжку группировки немецких танков. Кузнецов и говорит пилоту:

 — Ты уж побереги там моего кинооператора.

 — А моя жизнь вам не дорога, что ли? — отвечает тот. — Погибать — так вместе.

Я до этого ни разу на самолёте не летал. Мне показывают, куда влезать:

 — Вот, садись вместо стрелка-радиста.